Его руки неуверенно скользят по ее спине, заставляя выгибаться к нему навстречу. Она сама расстегивает свою кофту, и Гарри судорожно вдохнул, когда увидел ее в белье. Первый раз. Это было чудесно. Ее образ врезался в память – красивая, гордая девушка, смотрящая на него с неприкрытым желанием.
Казалось, что кончики его пальцев били Гермиону насквозь электричеством. Его пальцы потянули лямки вниз, а следом и чашечки бюстгальтера, выпуская на волю желанную грудь. Гермиона прикрыла глаза, когда Гарри широкими движениями закружил по ореолам сосков. Минута – и они гордо кололи его ладонь. А затем стоны Гермионы возносились прямо в голубую высь, когда его проворный язык продолжил играться с ее грудью.
Гарри заботливо уложил девушку на спину, и трава приятно холодила ей спину. Грейнджер вся горела от нетерпения, а он медлил. Так чертовски медлил, изучая ее тело языком.
– Ну пожалуйста, – хныкала гриффиндорка.
Но Гарри и не думал что-то менять. Его устраивало все. Он не хотел торопиться. Он не хотел останавливаться. Но он понимал, что это неправильно, и пытался как-то выкрутиться. Но выход из этого положения никак не находился.
– Гермиона… я… – Гарри хотел как-то замять все это. Но ничего не приходило на ум.
“– Наверное, я у него первая”, – подумала девушка. Но она ничего не сказала вслух, лишь улыбнулась ему, заставив Гарри еще сильнее растеряться.
И вот уже она сверху. Ее губы нежно целуют парня, впитывая в себя его сомнения и страхи. Она помогает стянуть ему футболку, а затем ее губы скользят ниже. По его груди, к пупку. А следом еще ниже.
Он с шумом вдохнул, когда она коснулась его там.
– Гермиона, не нужно.
– Нужно. Нам обоим это нужно, – выдыхает она, разбираясь с пряжкой на ремне.
Гарри сжал руки в кулаки, зажимая траву между пальцами, когда почувствовал ее робкий язык на своем члене.
– Не нужно, – он еще цеплялся за остатки здравого смысла.
Но недолго. Он сдался под напором ее теплого рта. Ему нравилось, как нежно она скользила по его достоинству языком. Он терялся в ощущениях, когда она пыталась вобрать его полностью. Он стонал, когда она ласково сжимала яички.
Это не могло длится вечно, и теперь уже Поттер возвышался над девушкой, помогая той стянуть брюки. Настала очередь Грейнджер судорожно зажимать траву между пальцами. Но и тут Гарри медлил, скользя губами по бархатной коже. Сначала лодыжка, затем коленка, а потом крайне медленно губы поднимались выше. Но как только он опалил ее бедра своим дыханием, Гермиона не выдержала и потянула брюнета за волосы наверх.
– Пожалуйста, – просит девушка и впивается в его губы, которые заглушают ее стон в следующие секунды.
Обнаженные. Уязвимые. Ранимые. Они пытались залатать дыры в своих душах самым простым и первобытным способос, выплескивая с каждым толчком всю горечь, что в них таилась.
Обнаженные. Уставшие. Сожалеющие. Лучи солнца вальяжно скользили по телу девушки, что доверчиво прижималась к груди парня.
Совершенно безнадежные. Абсолютно рассеянные, раз забыли наложить чары на поляну, чтобы их не засекли. Глупые и молодые. Рано повзрослевшие.
– Думаю, нам надо посетить хранилище Блэков в банке Гринготс, – вдруг ответила Гермиона на вопрос, который Гарри задал ей добрых двадцать минут назад.
Гарри не стал заявлять, что это невозможно. Потому что это была Гермиона Джин, мать ее, Грейнджер, и она точно что-то придумает.
Конечно, они немного отдалились друг от друга, но сохранили трезвую голову. Просто иногда очень хотелось прижаться прохладной ночью к теплому телу друга, но надо было соблюдать дистанцию. Гермиона пару раз замечала, как Гарри снимал напряжение в кустах, думая, что она спит и не видит его. Но она все видела. И увиденное заставляло сжимать подушку между бедер, чтобы хоть как-то ослабить ту тугую пружину, что ее скручивала.
Они по-прежнему слушали радио. Именно с его помощью они узнали, что Рона не поймали и тот добрался в Хогвартс. Рон говорил на радиоволнах, что сожалеет, но будет продолжать их дело тут, в школе. А еще он просил вернуться. Потому что они были Золотым Трио, а без них он был никем.
Гарри и Гермиона всегда переглядывались, когда слышали голос друга, словно Рон был маленьким ребенком и просил невозможного, не понимая, что не все так просто.
Именно благодаря радио они также узнали, что Пожиратели решили привлекать на свою сторону и других волшебников – из-за границы. А это значило, что их стало меньше. Значит, Орден еще показывал свои коготки. И ребята решили по очереди совершать набеги. Пока один охранял лагерь, второй уходил на разведку. Они еще не умели трансгрессировать, но Гермиона достала из своей бездонной сумки различные порт-ключи, что значительно облегчали жизнь. Гермиона сама не знала, откуда они у нее, но Гарри разглядел инициалы – Т.Н.
Спали они тоже по очереди. И в одну из таких ночей Гарри громким криком разбудил девушку, и та мигом вскочила, быстро-быстро моргая сонными глазами и тыкая палочкой сразу во все стороны.
– Тише-тише, – смеется Поттер.
– Что происходит? – Гермиона еще не проснулась, но тем не менее сознание было готово ко всему.
– У тебя нет, случайно, маховика времени? – прищурился Гарри.
– Нет, конечно, – фыркнула Грейнджер. – Его у меня забрали в конце третьего курса.
– Тогда как ты объяснишь это? – он достал потертую шляпу.
– О, похоже на распределяющую, – зевнула гриффиндорка. Гарри сдержанно кивнул. – Откуда?!
– Прямиком из Хогвартса, – пошутил Поттер.
– Нет, я серьезно, откуда она?
– Мне ее принес олень. Или олениха.
– Лань?
– Да.
– Это ловушка?
– Я все проверил. Вроде бы настоящая, и ничего подозрительного.
– Подозрительно то, что она нашла нас, – сузила Грейнджер глаза.
– Согласен.
– А при чем тут маховик?
– Ну просто олень… лань…
– Снова подумал об отце?
– Нет, в этот раз о себе, – улыбнулся Поттер. – Вдруг мы снова вернулись в прошлое, чтобы подбросить самим себе… это?
– Было бы неплохо, – Гермиона отчаянно боролась с зевотой. – Но что нам с этим делать? – она повертела шляпу в руках.
Они вдвоем вертели ее и так, и эдак, но ничего не обнаружили. Гермиона даже поддалась унынию, и Гарри затянул пластинку, что гриффиндорцы бы так не поступили. И в самый разгар его речи Гермиона выронила распределяющую шляпу на землю. Она стала тяжелой, и девушка не смогла удержать ее в руках.
– Какого хрена? – Поттер смотрел во все глаза. Было видно, что в шляпе что-то материализовалось. Он нагнулся, чтобы поднять это что-то.
– Святой Годрик! – Ахнула Гермиона.
– Он самый, – шокировано соглашается Поттер, в руках которого блестит меч самого Годрика Гриффиндора.
– Ты думаешь о том же, о чем я? – шепчет Гермиона.
– Крестраж?
– Пойдем попробуем, – кивает девушка.
– Он будет защищаться?
– Мы вместе и ко всему готовы, – улыбнулась Гермиона.
Это было сложно. Крестраж чувствовал, что скоро ему настанет конец, поэтому черная магия вырывалась наружу, насылая на ребят галлюцинации и потаенные страхи.
Три с половиной часа им потребовалось, чтобы уничтожить крестраж.
– Ну, надеюсь, что в следующий раз дело пойдет быстрее, – попытался пошутить обессиленный Гарри.
Гермиона даже не смогла ему ответить – она тоже была истощена. Вместо этого она просто прижалась к другу, который чувствовал, как ее трясет.
– Все хорошо, – улыбнулся он и поцеловал ее в висок. – Мы справились. Это победа, Гермиона.
Но оба понимали, что до победы – как пешком до Луны.
Меч не смог снова затеряться в недрах шляпы, поскольку шляпа исчезла – буквально растворилась в воздухе. Гарри и Гермиона приняли решение спрятать меч Гриффиндора в сумке.
А вот спустя три ночи после этого,теперь уже Гермиона с радостным визгом разбудила парня.
– Гарри, нам надо срочно идти! – ее аж трясло от возбуждения.
Этой ночью она совершила вылазку. Она была очень дерзкой, потому что девушка отправилась в Лютный переулок. Да, на ней были чары невидимости и мантия-невидимка Гарри, но все равно это был сумасшедший поступок.