Смотрел на нее долго, напряженно. Это не могло ведь быть правдой? Точно не могло. Он пытался убедить себя в том, что ему послышалось, показалось.
Но она повторила, когда переворачивалась на бок. Это было не “Нет”. Это было “Нотт”.
Мужчина быстро встал с кровати, накинул на плечи халат и вышел из спальни. Наверное, стоило запереться в кабинете с бутылкой Огдена, но ноги сами понесли его в спальню сына.
Он не успел и руки убрать, как дверь распахнулась.
– Тоже бессонница? – улыбнулся Драко. – С такой женой грех спать, отец.
– Думаю, ты был бы не прочь оказаться на моем месте.
О, да.
Люциус отодвинул Драко и прошел в комнату. Бутылка огневиски у распахнутого настежь окна. Налил два бокала и протянул один своему наследнику.
– Есть повод? – Драко с удивлением наблюдал, как отец наливает себе сразу же второй. – Хотя неважно, – залпом.
Люциус никогда не входил в чье-либо положение. Он никогда никому ничего не прощал. Насколько он знал, сын не распускал руки после свадьбы. Следовательно, член тоже. Они с Гермионой даже не общались. Но было одно “но”, которое гложило. Нет, не ревность.
Собственник. Он был собственником и никогда не делился. Никто не смеет приказывать ему в его же собственном доме, так еще и охмурять его жену. Его!
– Что ты знаешь о Нотте и Гермионе?
Драко замер, не донеся второй бокал до губ. Он этого не ожидал. Он был не готов к этому. Он перевязал свое сердце и спрятал все воспоминания в самый дальний угол, куда даже сам не заглядывал. А отец только что сорвал повязку, которая пропиталась кровью. Сорвал вместе с кожей. Снова заставил кровоточить.
– Это будет долгий разговор, – Драко поморщился, словно каждое слово причиняло боль. И причиняло. Каждое.
– Ночь только началась, – улыбнулся Малфой-старший и магией приманил к себе второе кресло.
Большая луна, распахнутое окно, ветер, что ласково обдувал их лица и бутылка огневиски – все составляющие хорошей беседы.
Тут была не беседа отца с сыном. Разговаривали два мужчины. И проговорили до самого утра, втайне восхищаясь мужеством друг друга.
С самого раннего утра Гермиона, уже Малфой, приняла решениа активно действовать. Все это время она думала, почему Тео за ней не вернулся, почему не вез ее на край света. И она нашла ответ – скорее всего, он прочитал Пророк, где говорилось о ее смерти. Значит, это надо опровергнуть.
Письмо было отправлено – журналист приглашен. И Гермиона знала, что Скитер не упустит эту возможность. Это же сенсация. Наверное, стоило предупредить Люциуса, но он сам ей сказал когда-то, пусть делает что угодно, но не мешает ему.
Вечером, в указанный час Гермиона открыла окно своей спальни, впуская жука.
– До последнего не верила, что это правда, – вместо приветствия начала Рита. Женщина сразу же достала свое излюбленное перо. – Мисс Грейнджер, скажите…
– Скажу, Рита, скажу, – улыбнулась Гермиона. – Но для начала хочу вас предупредить, что вы первая, кого я позвала. И если мне не понравится то, что вы напишите или напишите очередную ложь, то… – Гермиона таинственно замолчала и улыбнулась.
Было видно, что Скитер раздумывает над предложением. В конце-концов, жажда сенсации победила, и с громким выдохом Рита убрала перо в свою миниатюрную сумочку.
– Слушаю вас, мисс Грейнджер, – поджала журналистка губы.
– Рита, вы ведь знаете, где находитесь?
– Малфой-мэнор.
– Тогда вы должны понимать, кто здесь бывает, – кротко улыбнулась Гермиона. Она видела, как Рита забегала глазами по комнате. То, что нужно. – Поэтому настоятельно рекомендую вам не злить… никого.
– Вы просто пленница, мисс Грейнджер, – Рита закинула ногу на ногу и закурила. – С чего я должна вам верить? И вообще это странно, вас считали погибшей, а вы мне тут интервью даете.
– Для начала я миссис Малфой, – улыбнулась Гермиона. Она наслаждалась произведенным эффектом.
Рита закашлялась и покраснела от него. Было видно, что она пытается что-то сказать, но снова захлебывается в кашле.
– Тинки! – Гермиона щелкнула пальцами, и домовик тут же материализовалась.
– Миссис Малфой, – почтительно склонилась эльфийка.
Скитер даже очки свои протерла, настолько все было нереалистичным.
– Чаю, пожалуйста, – попросила Гермиона. Именно попросила, она никогда не приказывала домовикам.
Спустя десять минут в спальне был накрыт столик. Рита с удовольствием пила из фарфоровых кружки и уплетала пирожные, параллельно задавая вопросы. На некоторые Гермиона отвечала, на некоторых лишь качала головой.
– А почему вы не едите? – вдруг спросила Рита, испуганно откладывая откусанное пирожное обратно на тарелку.
– Что вы, Рита, – рассмеялась Гермиона, – они не отравлены. Я даю вам шанс убедиться, что я не кто-то под оборотным. Вы ведь об этом подумали, когда сюда пришли.
– Да, думала, – согласилась журналистка. – Но прошло уже два часа, так что я уверена, мисс Грей… Миссис Малфой, что вы та самая девчонка, что поймала меня в банку.
– Рада, что мы урегулировали этот вопрос, – улыбнулась Гермиона, наливая себе в кружку чай.
– Вы много всего рассказали, Гермиона, что из этого я должна написать?
– Я хочу, чтобы в первый раз вы написали только то, что я жива, буквально несколько строчек. Как думаете, такая новость достойна первой полосы?
– А остальное?
– В следующих выпусках.
– Я могу сделать пару фотографий с вашим мужем? – казалось, Скитер до сих пор сомневалась в происходящем, так часто она моргала, словно пыталась избавиться от наваждения.
– Конечно, – Гермиона улыбнулась. В который раз. Уже даже мышцы лица болели. – Тинки! – дождавшись, пока эльфийка снова появится, Гермиона велела: – Позови мужа ко мне. Скажи, что у меня гости, и это важно.
Легкий хлопок – Тинки исчезла. Гермиона мило улыбнулась и отвернулась к окну, показывая, что больше никаких вопросов. Только парочка колдографий. И Рита приняла эти условия. Миссис Малфой определенно полна сюрпризов, и за нее стоит подержаться, подоить, так сказать, золотую корову.
– Как поживает Драко? – Рита пыталась удержать еще нить разговора.
– Думаю, неплохо.
– Что, голубки в ссоре? – улыбнулась Скитер.
Рита улыбнулась еще шире – ведь вот она, еще одна сенсация. У молодоженов не все так гладко. О да, миссис Малфой, такое бывает.
– Что случилось? – с порога послышался мужской голос.
Рита вздрогнула, а Гермиона улыбнулась и встала с кресла, уступая мужу место. Люциус сел на освободившееся место, закинув ногу на колено. Трость тоже нашла себе место на его коленях.
– Рита Скитер, – поприветствовал Люциус, забавляясь выражением лица репортерши.
Свободной рукой, не сжимающей трость, Люциус за талию обвил Гермиону, мягко усаживая ее на подлокотник кресла. Гермиона тут же опустила и улыбнулась Люциусу. По его хватке на талии она поняла, что будет серьезный разговор. Но внешне он был сама гостеприимность, и Гермиона испытала прилив благодарности к этому мужчине.
– Так значит, вы женаты? – опомнилась Рита, щелкая колдоаппаратом.
– Как видите, – процедил Люциус.
– И любите друг друга? – не унималась Рита.
– Очевидно, – кивнул он, привлекая к себе Гермиону.
Рита поняла, что на этом все, когда Люциус поднялся обратно на ноги.
– Дорогая, проводи гостью и зайди ко мне в кабинет, – Люциус вышел, предварительно оставив поцелуй на плече у жены.
Гермиона открыла окно, но Рита медлила, словно не решалась спросить.
– Нет, Рита, я не под Империо. Я действительно сама во все это ввязалась, добровольно, – грустно сказала миссис Малфой.
– Но зачем?
– Все ради победы, не так ли?
– Я только размещу фотографии и укажу, что провела с вами более двух часов, – пообещала репортерша. – Для первого раза, – поспешила добавить она.
– Спасибо, Рита, – поблагодарила девушка. – Мои друзья должны знать, что я жива.
Он должен знать, что я жива.
А вот друзья… если ли они у нее? Были? Остались? Только, наверное, если Гарри. Бедный Гарри! С кем же ты остался? Где ты? Как ты?