Взмах руки, и ноги Драко отрываются от пола.
– Как ты это сделал?
– Поверь, малыш, для тебя сюрпризы сегодня не заканчиваются, – Нотт складывает губы бантиком.
– У тебя не может быть той силы!
– Надо было учиться, а не чпокаться по углам, – пожимает плечами Нотт.
– Ну ты и ублюдок, – выплевывает Драко.
– А я тебе сочувствую, – улыбается Нотт. – Твой ублюдок так и не родился. Я, кстати, когда был в Хогвартсе, подарил Джинни цветы, – хохотнул Нотт.
– Ты покойник! – рычит Драко, перебирая ногами в воздухе.
– Пустые слова, Малфой. Ты ничего из себя не представляешь!
– И эту твою подстилку тоже убью!
Это была красная тряпка для быка по имени Теодор. Настала пора преподать урок.
Очередной взмах руки, и Драко падает на пол и судорожно цепляется за глотку.
– Что, красавчик, нечего сказать? – хохочет Нотт. – У тебя пропал голос? – Драко судорожно кивает. – О, это мелочи. Ты подыхаешь, Малфой. Я склеил твои легкие.
Глаза Малфоя стали по несколько галеонов.
– Это, кстати, придумал Долохов и твоя чокнутая тетка, – поделился Нотт занимательным фактом, который Драко не оценил. – Ты бы мог знать контрзаклятие, если бы тоже принимал участие в войне. Но я тебя понимаю, – улыбается Нотт. – когда такая штучка под боком, я бы тоже не воевал.
Глаза Малфоя заволокли слезы удушья. Юноша категорически отказывался принимать тот факт, что будет убит другом, хоть и бывшем. Он по-прежнему стоял на коленях, пальцами раздирая себе горло.
– А теперь слушай внимательно, – Нотт склонился к нему и зашептал. – Если кто-то кого-то и убьет, так это я тебя. Если я и решу увезти Гермиону с собой, то ты никогда ее не найдешь. Если я узнаю, что ты ее хоть пальцем тронул, мы возвращаемся к первому пункту. Тебе ведь это понятно? – интересуется Теодор, и Малфой утвердительно кивает.
Нотт великодушно возвращает Драко дыхание. Но вместо того, чтобы поблагодарить, Малфой, как только оказался на ногах, толкнул Теодор в грудь.
– Я понял, она тебе отсосала, – ухмыльнулся Драко.
Что ж, Нотт уже преподал урок, но Малфой его не понял. Тогда Теодор решил потешить себя.
– Она не просто мне отсосала, Драко. Она ворвалась ко мне в душ и буквально высосала из меня душу. Знаешь, сперма ей так лицу.
Нотт чувствовал боль своего собеседника.
– Тогда поблагодари меня, я в мэноре по несколько раз в день накачивал ее.
Один-один. Больно обоим, но у Нотта есть еще кое-что.
– А она тоже приходила к тебе в спальню и умоляла трахнуть ее в задницу?
– Не верю, – качает Малфой головой.
– Скажу по секрету, но она практически изнасиловала меня, оседлав. И я бы не сказал, что ее зад был разработан, как ты кичишься.
– Больно, – сказал Драко тихим шепотом.
– Да нет, – Нотт понял, но решил притворится. – Она так текла, что я выскальзывал и боялся трахнут ее в пи…
– Ты попался, Нотт, – победно улыбается Драко. – Ты признался, что она была у тебя. Ты трахнул ее! ЕЕ! Жену левой руки Темного Лорда!
Нотт рассмеялся – все по плану. Он потешил свое эго и запомнил Малфоя с болью в глазах, со страхом, что предпочли не его.
– А ты думал, кто его правая рука?
Драко удивленно смотрит на Нотта и качает головой, бормоча себе под нос что-то наподобие «брехня собачья» или «не может быть».
– Что ж, Драко, беседа у нас вышла крайне занимательной и поучительной, но мы же джентльмены и не должны сплетничать о наших дамах.
И Драко даже ахнуть не успел, как кончик волшебной палочки Нотта был прижат к его виску и извлекал воспоминания.
– Что произошло? – спросил Драко через несколько секунд, как Нотт закончил.
– Скажи спасибо, что ты не изливал душу по поводу Грейнджер, – улыбается Нотт.
– Она Малфой, – протяжно произносит Драко.
Нотт понимающе похлопал друга по плечу и вышел из комнаты, телепортируясь в Албанию, а оттуда в Италию.
Гермиона пришла в себя спустя несколько дней, а уже через неделю спокойно перемещалась по поместью без чьей-либо помощи. Силы к ней вернулись, как и воспоминания. Что Люциус, что Драко несколько раз врывались в ее разум, пытаясь разузнать, где же пропадала миссис Малфой. Но кольцо Нотта на ее пальце не давало им ничего увидеть лишнего. Чернота и чувство падения – вот и все, что они извлекли из ее воспоминаний.
Гермиона не была мнительной, но даже она чувствовала, что ветер стал дуть в другую сторону. Для начала ее удивило то, что Драко стал ее избегать. Они вместе не проводили и трех секунд в одной комнате. И то был плюс.
Люциус тоже ее удивил, решив позаниматься с ней безпалочковой магией. И к ее удивлению, у нее это получалось лучше, чем в Хогвартсе. Гермиона не смогла сдержать возглас удивления. Муж не понимал ее щенячьего восторга. И тогда Гермиона ему рассказала, как Нотт пытался научить ее в школе.
Люциус лишь закатил глаза, усмехаясь, но какой-то беззлобной усмешкой:
– Ты Малфой, вот и смогла.
– Я пыталась после свадьбы, но…
– Мы переспали, – перебил Люциус. – Брак совершен, вот ты и можешь теперь что-то.
Гермиона вспыхнула, когда Люциус напомнил ей о ее минутной слабости. Ладно, полуторачасовой слабости, но дело это не меняло.
– Надо же, – горячее дыхание обожгло затылок. – Побывала в постели моего сына и осталась такой невинной.
– Это все в прошлом.
– Я знаю, миссис Малфой. Именно поэтому вы случайно не упали с лестницы, – запечатлев практически отеческий поцелуй на ее волосах, он оставил девушку одну.
А еще ее мысли в последнее время стал занимать Том Реддл. Она проводила с ним так много времени, что даже перестала бояться. Он настаивал, чтобы она присутствовала на собраниях, где она уже сидела не рядом с Люциусом, но напротив него – на месте Нотта, по правую руку от Волан-де-Морта. Не спрашивал ее мнения, но прислушивался, иногда.
Это было странно, но она даже участвовала в нескольких сражениях. Хотя сражалась – сильно сказано. Она всегда стояла рядом с ним, пока он наблюдал. И его холодные пальцы сжимали нежную кожу на ее запястье. И все видели, как Золотая девочка стояла чересчур близко к Темному Лорду, как улыбалась, стараясь сдержать за улыбкой слезы, ведь впереди умирал Орден, умирала надежда.
И это было страшно. Но гораздо страшнее было то, что Реддл стал все чаще и чаще отправлять Люциуса на различные вылазки. Иногда он целыми днями не ночевал в поместье, и его место за столом занимал Темный Лорд. И Драко с Гермионой не понимали, зачем Волан-де-Морт играет в «семью», лишь Астория что-то без умолку щебетала за всех, не чувствуя дискомфорта или напряжения.
И Гермиона привыкла такому течению вещей, пока тридцатого ноября Лорд Волан-де-Морт не сжег поцелуем мост, что удерживал девушку на верной стороне.
Как обычно, он положил руку на ее талию, чтобы трансгрессировать в Малфой-мэнор, и сердце Гермионы даже не ускорилось от страха. Но вместо того, чтобы оказаться в гостевой комнате, где обычно останавливался Темный Лорд, они оказались в ее спальне, что она делила с Люциусом. Только сейчас Гермиона поняла, как сильно ей не хватало этого длинноволосого мужчины. С ним она чувствовала себя защищенной.
– Спасибо, – поблагодарила девушка.
Он не уходил, а она не знала, как выпроводить мужчину. Неловкое молчание затягивалось, перебирая натянутые нервы.
– Люциус вернется сегодня, – вдруг подал голос Реддл, и Гермиона вздрогнула, поднимая на мужчину глаза. – Завтра вы должны сравнять Азкабан с землей. У вас все готово?
– У нас есть план, – кивнула Гермиона. Одно название, а не план. Им бы волшебные палочки, но их нет.
– Тогда удачи, миссис Малфой, – его рот дерзко ухмыльнулся ей, и она растерянно ему улыбнулась.
Он указательным пальцем приподнял ее подбородок, вынуждая смотреть в щели своих глаз. А затем она ахнула, когда бледная рука сместилась ниже и сжалась на ее горле.
Рот приоткрылся, чтобы издать удивленный возглас, но Реддл весьма оперативно прошелся по нижней губе языке, а затем лишь на мгновение юркнул в девичий рот языком.