Гермиона чувствовала, что что-то надвигается. Слизеринцы опять что-то замышляли и планировали, а она снова оставалась за бортом. Это мило, конечно, но не в этот раз. Сейчас она больше всех заинтересована в том, чтобы уже хоть кто-то одержал победу в этом противостоянии. Конечно, лучше Орден, но уже совсем не принципиально.
Она внимательно следила за Блейзом, который длинными пальцами прошелся по корешкам книг. Ей было интересно, что он ищет, она даже предложила ему свою помощь, но юноша отказался, энергично покачав головой. И это только усиливало интерес Гермионы. Она думала, вертя между пальцами колечко Нотта, что носила на цепочке из-за отекших конечностей.
– А, вот ты где, – донесся до девушки довольный возглас мулата.
Грейнджер даже шею вытянула, чтобы получше рассмотреть, что там так долго выискивал Блейз, или в чем отчаянно нуждался Тео. Но Забини уверенно спрятал книгу в недрах своей мантии.
Он сел в кресло – напротив Гермионы, не стесняясь ее осматривать. Такая маленькая, хрупкая и беззащитная. А еще такая – взгляд зацепился за кольцо в тонких пальцах – беременная. Снова. Он это уже знал, ведь золотая нить пропала с его запястья, освобождая от обета, данного Люциусу, хотя и по сей день для Блейза это было загадкой – зачем то ему было нужно.
Знать – это одно, а вот видеть ее – совсем другое. Она выглядела точно такой же, как обычно. А ему очень хотелось бы видеть ее такой, какой она была в школе – задорной занозой в пятой точке. Но она была… другой.
– Что ты чувствуешь? – спросил он. Конечно, надо было спросить, как она себя чувствует, хотя он знал, что херово, но она ведь Грейнджер – ей обязательно надо храбриться.
– Разочарование, – ответила она, не думая.
– Во мне?
– В себе, – на выдохе сказала Гермиона.
Слова были излишними дальше, и Блейз ее прекрасно понимал. Но он не понимал только одного, как можно разочароваться, когда тебе восемнадцать? Когда?
– Я чувствую, будто заблудилась. Будто шла по следу из хлебных крошек, но порыв ветра ворвался в мою жизнь и сдул их. И я не понимаю, куда мне идти.
И Блейз ее прекрасно понял. Она не могла открыто сказать, но он все понял. Он готов быть ее порывом, но разрешит ли она ему?
– На дворе двадцатый век, Гермиона. Это нормально, любить обоих.
Она даже не смела поднять на него глаза. Ей нужны были эти слова, чтобы не чувствовать себя грязной, но она была к ним не готова.
– Знаешь, – улыбнулся Блейз. – Это, конечно, не мое дело, но если ты не можешь выбрать между двумя парнями, то напейся и встреть третьего, – улыбается мулат.
– Так и сделаю, – в ответ улыбается Гермиона.
– Только тебе нельзя пить, – Забини глотнул кофе.
– Как ты?..
– Я не идиот.
Он видел, как широко распахнулись синие глаза. Еще недавно они были карими, но он просто не обращал на это внимание. Это была Гермиона Грейнджер, и совсем неважно, какого цвета были ее огромные глаза с длинными и черными ресницами.
Так смотреть умела только она, заставляя чувствовать тебя особенным. И Блейз чувствовал себя особенным рядом с ней. Вот только ему снова нужно был уходить, разрывая всю магию, что образовалась между ними.
– И даже в таком положении ты все равно хочешь вернуться в мэнор? – покачал головой Блейз.
– Я больше всех хочу, чтобы эта война закончилась.
– Как ты оказалась в таком положении? – что-то в груди Забини клокотало, мешая мыслить здраво. Он до последнего верил, что того не случится, что Гермиона избежит ловушки, но нет. Нет.
– Я думала, это был Тео.
Три буквы – а у него в груди месиво. Точно, он так старался выполнить обет, что совсем забыл про Нотта. И от этого хотелось выть, ведь Гермиона – девушка друга. Это святое, и на это нельзя покушаться. Даже смотреть и думать. Тем более фантазировать.
Маленькая чашка с грохотом опустилась на стол, заставив Гермиону подпрыгнуть в кресле. Он бы истерично рассмеялся, если бы не боялся снова испугать гриффиндорку. Очень забавная ситуация – девушка, которая ему совсем не безразлична встречается с его лучшим другом, но при этом беременна от его второго лучшего друга. Джекпот, блять. А он снова не при чем.
Типичная Гермиона – даже с ребенком рвется в бой. Никакого инстинкта самосохранения. Но он обещал беречь ее – Нотт, как в воду глядел.
– Ты останешься здесь, – тихо сказал он.
– Для чего?
– Не знаю, – он действительно не знал. – Мне пора, – он рывком поднялся, заставив девушку снова вздрогнуть.
Чем ближе наступало мгновение, когда он должен будет от нее снова уйти, тем движения становились более резкими и грубыми. И он должен был уйти как можно скорее, пока снова что-то не натворил.
Но натворил. Прежде, чем трансгрессировать, всего лишь на долю секунды, подался корпусом вперед. Всего лишь на мгновение зарылся в ее волосы носом, чтобы найти в себе силы двигаться дальше. И он нашел. Последнее, что он видел – ее удивленные глаза. А потом его поглотил вихрь аппарации. Но ее глаза все равно следовали за ним, словно это был сон.
Но это был не сон.
– Зачем? – спросил он, когда их ноги коснулись пола.
– Я бы не решилась на это без тебя, – прошептала гриффиндорка.
– У тебя ведь есть план?
– У меня есть порт-ключ, – улыбнулась Гермиона, и Забини выдохнул. В случае чего, она всегда сможет ускользнуть.
– Убил бы.
Они выглядели очень трогательно, поэтому их не замеченный зритель не выдержал:
– Кончайте уже, а то меня сейчас стошнит.
– Ты сама Любезность, – протороторила Гермиона, первой отскочив от мулата.
– Что есть, то есть, – Драко стряхнул с плеч невидимые пылинки. – Но тебе тут не рады, – прожигал ее взглядом.
– Я на собрание, – девушка гордо расправила плечи.
– Собачонка Лорда прибежала, да?
– Заткни пасть, Драко, – вступился Блейз. – А ты, – он повернулся к Гермионе, – не смей. Ты ведь помнишь, чем все закончилось в тот раз?
Она передернула плечами. Да, она помнит все до мельчайших трещин на полу. В этот раз она будет умнее – она будет оберегать свой секрет до самого последнего момента.
– Пошли, – Блейз убедился, что девушка не наделает глупостей и, взяв ту под локоть, повел в нужную гостиную. – Он тебя искал. И я сейчас не о Драко, – уточнил мулат.
– Я справлюсь, – пообещала она.
– С Темным Лордом?
– С собой.
Если кто-то и был удивлен ее присутствием, то умело это скрывал. Конечно, Люциус Малфой же был убит, и ее присутствие тут неуместно.
– Но я тут, чистокровные ублюдки, – выругалась девушка про себя.
Темного Лорда не было еще, и Гермиона замялсь, не зная, на какое место ей сесть. Но Драко, сжав зубы, кивнул на место рядом с собой. Место вдовы Люциуса.
Гермиона не смела занять это место. Она не Малфой, поэтому заняла место Тео. Тео ей должен, так что простит, если явится на собрание. Но он практически никогда на них не присутствовал.
Комната затряслась, словно перед землетрясением, даже люстра жалобно скулила, но вот все прекратилось – Темный Лорд восседал на своем законном месте. И он тоже мастерски скрыл удивление. Все были прекрасными актерами.
Гермионе все показалось скомканным, но она и не возражала. Надо было просто снова войти в колею. И ей нужно просто вызвать у Повелителя гнев. Проще пареной репы.
– Уходите, – бросил Реддл, когда очередной Пожиратель доложил обстановку. – Кроме Малфоев, – сложил он пальцы домиком, поднеся их к своему лицу.
Но Гермиона собиралась вместе со всеми.
– Миссис Малфой? – позвал Том.
Только сейчас Гермиона обернулась в дверях:
– Я не видела, чтобы Астория присутствовала на собрании.
Драко посмотрел на нее, пытаясь взглядом сказать – идиотка, это он о тебе.
– Я снова Грейнджер, – улыбнулась девушка.
А дальше она исчезла за дверью, где Блейз тут же подал ей руку, унося прочь.
Он отказался переночевать в Нотт-мэноре, но заверил, что будет забирать ее на каждое собрание. Ему не хотелось, чтобы она возвращалась в ту жизнь, от которой могла сбежать, но танк по имени Гермиона Грейнджер было невозможно заставить сбиться с курса.