Пока мы были любовниками, все было хорошо, а как только стали жить вместе – все стало плохо. И мы расстались.
А ведь вру! Извините, всегда хочется быть чуть-чуть лучше, чем ты есть на самом деле. Мы расстались с Линой из-за того, что я ей изменил. Нет, это не была измена в прямом смысле этого слова, это была просто глупость, какое-то наваждение, мгновенное, нелепое, но именно такие наваждения чаще всего и ведут к необратимым последствиям. Это был какой-то особый бал, который проводился у Лины на работе. Я попал в число приглашенных потому, что у людей БДСМ[3] ориентации такой бал считался верхом шика, на него собирались самые что ни на есть сливки. И угораздило меня на бал пойти! Нет, это не был бал у Сатаны, даже близко. Но Сатана меня на том балу подвел. Лина была занята с клиентами, а вот я увлекся разговором с одной женщиной, молодой женщиной, как-то выпил я что ли, не пойму даже как, но мы оказались тет-а-тет, и я уже связанный, а дама меня охаживает плетью… Ну и тут в комнату врывается Лина… Да… Извините, я ведь обещал быть честным…
Инициатором разрыва была Лина. Она умеет принимать жесткие решения, не то что я, потомок провинциальных интеллигентов в третьем, что ли, поколении. Я перенес это стойко, пил ровно неделю, приходил на работу в патентную библиотеку с красными от перепитого глазами, ни с кем не разговаривал, потом снова пил… Ровно семь дней. На восьмой день мне стало легче.
До метро остается еще два квартала. В Москве кварталы могут тянуться на сотни метров, так что у нас есть еще немного времени для рассказа.
После той встречи, когда я выкупил свой несчастливый билет, прошло не больше недели. У меня в Москве есть пара-тройка друзей и один одноклассник. Друзья – мои бывшие однокурсники (химики), а вот школьный друг, если хотите, друг детства, он пошел по другой стезе, он стал телевизионщиком. Я как-то увидел его в одной из передач, вычислил телефон, по которому можно было созвониться с редактором передачи, так потихоньку я вышел на координаты Мишки. За те годы, что мы не виделись, Мишка стал Михаилом Зиновьевичем Корбутом, точнее, стал солидным мужчиной с внушительным брюшком и почти якубовичской щеткой усов. Он был человеком, много на своем поприще достигшим, продюссировал несколько высокорейтинговых передач, имел неплохие связи в кругах сильных мира сего, а вот моему звонку искренне обрадовался. Мы договорились встретиться, как раз прошло семь дней, как я приобрел это дорогое изобретение, и меня распирало желание поговорить с кем-то про это событие, пусть этот некто будет человеком, который ничего в этом деле и не смыслит.
Надо сказать, что в отчете боссу я об этом изобретении ничего не указал, что-то подсказывало мне, что его мелочная душа возопиет, и я огребу по полной за перерастрату его денег. И словами о том, что моя интуиция подсказывает мне, мне не выкрутиться, в том, что касалось его денег, босс терял всякое чувство юмора.
Мишка как был, так и остался полноватым симпатичным мужчиной, с круглым лицом, грубой щеткой усов и большими очками с толстыми стеклами. В молодости толстый внешний вид и грубые очки вызывал массу комплексов. Девочки Мишку игнорировали, в классе ребята именовали исключительно Мойшей, так что школьная жизнь Мишки не задалась. Потом он пошел учиться в Киев, а еще через пять лет перебрался в Москву. По сравнению со школьными годами Мишка еще больше раздобрел, но научился за собой ухаживать, умело подбирал стильную одежду, стал намного увереннее в себе. Так что внешне его можно было назвать уверенным, стильным и ухоженным мужчиной, а вот назвать его с издевательским тоном Мойшей означало огрести неприятностей по самое нехочу. Какие-то старые комплексы по поводу девочек привели к тому, что Мишка переключил внимание на мальчиков, он вообще был парнем темпераментным, раза два-три в день занимался онанизмом (особенно в школьном туалете), а темперамент надо было куда-то девать. В Киеве Мишка открыл для себя, что секс с мужчиной тоже приятная штука, к тому же, без каких бы то ни было обязательств. Он закрутил пару – тройку, если не больше романов, стал увереннее, попробовал секс с женщинами, окончательно в них разочаровался, а когда перебрался в Москву, его нетрадиционная ориентация помогла сделать неплохую карьеру. Я с Мишкой в школе дружил, наверное, потому что он казался мне аутсайдером, мы с ним не раз встречались, правда, еще в его киевскую бытность. Когда Мишаня перебрался в столицу, я его как-то потерял, а теперь получилась возможность посидеть, выпить, вспомнить школьные годы.