Стемнело. Люди зябко ёжились: ночью в горах всегда было холодно. Женщины кутались в чёрные траурные накидки. Когда вышла Амина, как-то само собой получилось так, что все образовали круг, где центром была сама Амина. Хоуди постарался быть как можно незаметнее, он стоял, прислоняясь к стене дома. Он даже не обратил внимания, когда и как у него в руке тоже оказалась зеленоватая свечка.
Амина заговорила, и все умолкли:
— Долгие века простоял на этой земле славный город Юмэ-Амиго. Он был разрушен до основания по воле Тёмного Братства Штейн, погибли его мужественные защитники, и лишь чёрный дым стелется там, где стояли уютные дома и играли дети. Но город пребудет в нашей памяти вечно. Он — как дерево, с которого упал последний живой листок, оно остаётся бессмертным, ибо ничто не в силах выкорчевать глубоких предвечных Корней.
Давайте откроем наши сердца печали и откроем их радости. Откроем глаза свету и откроем их тьме. Пока струятся ручьи и мчатся ветры, пока сменяется листва на деревьях, до тех пор горе не должно лишить нас сил. Сегодня мы поминаем павших, чтобы обрести силы жить.
И стало светлее. Лишь через несколько мгновений Хоуди сообразил, что сами собой загорелись свечи в руках собравшихся. В его ладони тоже плясал ласковый золотисто-зелёный огонек. Конечно, эти огоньки не разогнали сгустившуюся тьму, но озарили торжественные лица людей, оставшихся в живых. И на душе Хоуди потеплело. Боль по утраченным товарищам не ушла и не уйдёт никогда, но благодаря словам Амины она переродилась в светлую грусть и вечную память.
Глава 134. Фергюс приводит Эйлин в горный посёлок
Уже разошлись по домам плачущие женщины в чёрных накидках, погасли чудесные свечи. Их потихоньку собрала старая Зэм. Засветились окна в домах, отовсюду потянуло запахом еды. На окраине посёлка показались двое. Один был обычный молодой человек, невысокий круглолицый крепыш. Второй путник выглядел странно. Серебристые волосы и бело-молочную тонкую одежду трепал холодный горный ветер, но человек, казалось, не замечал этого.
— Что, Фергюс, собрание закончилось? Мы наконец можем постучать в дом? — спросил, а точнее, спросила серебряноволосая путница.
Крепыш грустно кивнул.
— Ты грустишь, оттого что этот город уничтожили? — допытывалась женщина. — Но ведь ты сам говорил, что так и будет…
— Я знаю! — вырвалось у Фергюса. — Но от этого мне не менее больно! Там были мои друзья!
Женщина внимательно посмотрела ему в лицо. Он знал, зачем она это делает, и стал торопить её, мол, он совсем замёрз, надо поскорей найти дом Амины. Женщина понимающе кивнула и отвела глаза.
Вскоре они стучались в самую солидную постройку поселения. Их силуэты стали чёрными на фоне светлого прямоугольника открывшейся двери. Радостный вопль — и Фергюса втащили внутрь дружеские руки. Женщина вошла сама вслед за ним, и дверь тихо затворили.
В ярко освещённой комнате радостных воплей стало вдвое больше — Фергюс увидел Хоуди, а затем подошла и его тётушка. Увидев её в добром здравии, Фергюс с очередными нечленораздельными возгласами, очевидно, тоже обозначающими радость, стиснул её в объятиях.
Позади Зэм стояла Амина, скрестив руки на груди, и внимательно смотрела на спутницу Фергюса. Та с не меньшим вниманием разглядывала Амину. И Амина чувствовала, что её не просто разглядывают.
— Что же вы хотите узнать? — с лёгкой улыбкой обратилась она к женщине с серебряными волосами.
— Ваше имя.
— Я — Амина, а это… — Амина не успела завершить фразу.
— Остальных я знаю. Фергюс рассказал обо всём.
— Осталось только узнать, кто же вы такая, — Амина по-прежнему любезно улыбалась.
Старая Зэм наконец освободилась из объятий своего племянника и обратилась к пришелице.
— Я чувствовала, что ты вернёшься. Наконец-то старик Ходэми отпустил тебя! Эйлин…
Это имя оказало на Хоуди эффект разорвавшейся бомбы, тем более, что он, один из немногих на Сариссе, был хорошо знаком с бомбами. Он обернулся, раскрыв рот, и воззрился на Эйлин, не мигая. Зэм явно хотела сказать что-то ещё, но Саламандра остановила её движением руки.
— Почему ты так на меня смотришь? — обратилась она к Хоуди.
— Я… Я слышал о вас, — пробормотал он.
— Очень приятно. Я вижу, Фергюс рад до безумия, что нашёл тебя здесь. И вас, уважаемая Зэм, тоже, конечно.
— А вот знаете что, — по-старушечьи, как она это умела, залопотала старая Зэм. — Давайте мужчины отдохнут, поговорят, поужинают, а мы-то с тобой тоже должны поговорить, о своём, о женском. Помнишь, как когда-то в Ровер Ланде, когда ты в тюрьму попала?
— Не помню, — усмехнулась Эйлин. — Но, разумеется, поговорим.
Глава 135. Непокорный демон
Мастер не подавал виду, что удивлён. Тем не менее Миссингер его удивил. Плащекрылы для полёта больше не были нужны. Что-то прошептав и помахав без видимой системы лапами, демон легко взмыл в воздух. Он описывал круги над головой Мастера, похожий на крупную уродливую птицу. Сходство усиливалось благодаря шкуре плащекрыла, которая теперь покрывала спину иного существа. Концы шкуры развевались в воздухе, хлопая, словно ужасные паруса.
— Свободен! Свободен! — ревел Миссингер, поднимаясь всё выше и выше в мутное серое небо.
Мастер наблюдал за ним со снисходительной усмешкой, как мать наблюдает за своим годовалым малышом, который потрясает новой игрушкой, тараща изумлённые глазки. Правда, этот «малыш» слегка увлёкся.
— Миссингер! — Мастер властно поманил его пальцем к себе. — Возвращайся!
Демон явно собирался улететь подальше от своего новоявленного хозяина и делал вид, что ничего не слышит.
— Миссингер! — теперь в голосе Мастера звучало раздражение. — Я приказал возвращаться!
И тот резко остановился в воздухе, словно натянулась невидимая верёвка, не пуская лететь дальше. И Миссингер стал снижаться, со свистом рассекая воздух, набирая всё большую скорость…
Мастеру пришлось сделать усилие над собой, чтобы не отступить и не зажмурить глаза. На какое-то крошечное мгновение ему показалось, что демон обрушится всей своей мощью ему на голову и раздавит без малейших колебаний и сожалений. Однако ничего не случилось. Миссингер спикировал на землю и твёрдо встал на ноги рядом с Мастером, уперев руки в бока.
— Что ж, домой возвращаться будем вместе. Думаю, тебе не составит труда привязать меня к себе заклинанием? — спросил Мастер, стараясь подавить своё раздражение.
Ни в одной книге не говорилось, что призванное существо будет таким, как бы помягче выразиться, непредсказуемым и непослушным. Миссингер задумчиво ковырял когтем в чёрных конических зубах, словно не слыша обращённых к нему слов. Мастер погромче повторил сказанное.
— Значит, домой? Ко мне или к тебе домой? — невинно поинтересовался Миссингер.
И тут Мастер взорвался.
— Ты будешь делать то, что я тебе говорю! Ты полетишь туда, куда я укажу, ни на палец левее или правее! — орал он, брызгая слюной.
Но то, что производило впечатление на людей, приводя их в ужас и трепет, нимало не тронуло демона.
— Да ну? — невозмутимо переспросил он. — Делать то, что ты говоришь? Точно? Ты в этом уверен?
Мастер, казалось, сейчас лопнет от ярости. Демон же раздвинул вывернутые губы и злобно высунул тройной кончик языка, зашипев:
— А ты хорошо понял, кого ты призвал? С чего такая уверенность, что я буду делать то, что ты захочешь? Кто ты вообще такой?
С демоном трудно спорить. С разгневанным демоном — вдвойне. И Мастеру пришлось взять себя в руки и начать убеждать строптивого монстра. Мастер говорил о непокорных ничтожных людишках Сариссы, о власти демона над ними, о том, что они вместе отправятся в иные миры и наведут там должный порядок…
Миссингер слушал и усмехался, а это было зрелище не для слабонервных. Мастер так и не понял до конца, убедил он Миссингера или нет, но в конце его речи демон зевнул и произнёс: