Судя по ранениям, жить ему оставалось совсем недолго. Где-то в груди у него свистело, хрипело и клокотало, а на губах выступала розовая пена. Дотронуться до бока он не давал, и Мелис заключил, что у несчастного сломаны рёбра и при этом повреждены лёгкие.
— Это не имеет значения, — прошептал раненый. — Завтра на рассвете меня казнят. Заберите бумагу… Жаль, что мой город… Юмэ… обречён. Мастер хочет… Стереть… с лица Сариссы…
Мелис осторожно извлек тот клочок бумаги и разочарованно вздохнул:
— Тут какой-то шифр! Как его разгадать?
Раненый молчал, закрыв глаза.
— Может, это руны? Но я не умею их читать!
— Мне сказали… Кто-то из вас… Поймёт… Прочитает…
— Дай мне, — отрывисто сказала Нелли. Увидев шифр, она изумилась. — Так это же ноты! Откуда это у вас?
— Он же сказал — из Юмэ, есть такой город, — пояснил Мелис. — Там, говорят, много наших. Слушай, а как мы прочитаем ноты?
— Элементарно! Их просто надо сыграть!
— А… как?
Действительно, скрипка была прикована к каменной стене, и цепь выглядела очень надёжной. Нелли задумалась.
— Ладно, выход мы найдём. Но почему у него не отобрали это послание?
— Наверное, они не поняли, что это может быть посланием, — ответил Мелис. — Поэтому на бумагу просто не обратили внимания.
Заговорившись о расшифровке послания, молодые люди отвлеклись от раненого. А он в это время захрипел, забился в конвульсиях у их ног. Нелли с Мелисом с ужасом наблюдали, как изо рта его хлынула тёмная кровь. Он задыхался в ней, рвал рубаху на груди, тело его изгибалось под неестественными углами.
Поражённые этой картиной молодые люди ничем не смогли помочь умирающему. Через несколько минут он затих. Лицо его осталось искажено страданием, в широко раскрытых глазах застыл страх.
Нелли обеими руками закрыла себе рот, чтобы не закричать. Побледневший Мелис опустился на колени перед телом умершего узника, закрыл ему глаза и разогнул его руки, сведённые предсмертной судорогой. Теперь издали могло показаться, что несчастный успокоился и заснул.
— Спасибо тебе, незнакомец из Юмэ-Амиго, — произнес Мелис. — Ты не предал Посвящённых и с честью выполнил свое последнее задание. Жаль, что мы не узнали твоего имени, чтобы поблагодарить тебя как следует. Прощай.
Это было единственное, что могли сделать сейчас два юных Менгира для своего товарища, — произнести достойное прощальное слово.
— Нелли, выходи отсюда побыстрее, — стал торопить свою подругу Мелис.
Девушка вылезла сквозь прутья, за ней последовал он сам. Потом Нелли, словно во сне, заперла с помощью отмычки замок на двери Мелиса и тоже вернулась в свою камеру-клетку.
Глава 21. Спасающиеся мышки
Гигантские крылатые кони принесли своих седоков в совершенно глухое ущелье. Людские поселения находились очень далеко, но Мастеру эти места были хорошо знакомы.
— Это и есть Ущелье Каменных Псов? — спросил Торментир.
Он изрядно замёрз, и теперь направил струю тёплого воздуха из волшебной палочки на себя, чтобы согреться.
— Молодец, Солус, — одобрительно сказал Штейнмейстер, поворачивая руку своего советника так, чтобы тёплым воздухом обдувало самого Мастера.
Торментир недовольно скривился, но под насмешливым взглядом Мастера его лицо снова стало бесстрастным.
— Итак, Солус, нам предстоит спуститься в одну глубокую пещеру. Как пойдут наши подопечные?
— Думаю, пусть идут сами, — ответил Торментир. — Я могу частично парализовать их. В смысле, обездвижить руки, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Мастера.
Мастер довольно кивнул. Его не переставал удивлять этот человек. Он был значительно более могущественным магом, чем сам Штейнмейстер. Правда, сообщать об этом Торментиру Мастер счёл излишним. Сам Мастер не был прирождённым волшебником. Он овладел только определёнными видами заклинаний, которые использовал для уничтожения и порабощения, и помогали ему колдовать созданные им же обсидиановые амулеты. А Торментир был ему полезен во многих делах, умения его были разнообразны, и применял он их весьма изобретательно.
Вот и сейчас он мгновенно убрал серебристо-серые линии, удерживающие пятерых мужчин из Лагеря Странников. Те с наслаждением стали разминать затёкшие руки и ноги. Торментир со скучающим выражением лица подождал несколько минут, а потом наложил заклинание без единого слова (это всегда восхищало Штейнмейстера). И теперь пятеро крепышей не могли двинуть даже мизинцем, хотя ноги их оставались свободными.
Мастер не боялся, что его подопечные могут сбежать. Окружающие их горы были дики и безлюдны, и несчастные не ушли бы далеко.
— Отлично, а теперь — вперёд, — и Мастер указал на вход в пещеру.
Люди переминались с ноги на ногу, словно не решаясь войти в зияющее тёмное отверстие в скале.
— Быстрее! Не злите меня! — в голосе Штейнмейстера появилось раздражение, и люди, словно скованные невидимыми узами, зашагали вперёд, спотыкаясь и толкая друг друга.
Торментир оглянулся на плащекрылов, которых они оставляли у входа в пещеру. Сложив крылья, они склонили шеи и принялись ловить каких-то мелких грызунов. Грызуны с писком разбегались в разные стороны, но уйти от страшных зубов плащекрылов почти никому не удалось. Только два мелких зверька ускользнули от охотников и скрылись в ближайшей узкой расселине. Сколько ни щёлкал зубами вожак плащекрылов, пытаясь ухватить зверьков, голова его не проходила в щель.
Торментир, мысленно отметив спасение двух зверюшек, почему-то обрадовался. Мастер тем временем проследил за его взглядом.
— Солус, видишь, — прокомментировал он. — И у людей, и у животных всё одинаково. Сильнейший пожирает слабого. Например, я, как мой плащекрыл, настигну любого, кто мне неугоден, и никому не удастся избегнуть той участи, которую я, как самый сильный, уготовил для него…
Торментир склонился перед Мастером. Штейнмейстер так и не узнал о двух маленьких мышках, что юркнули в щель.
— Да, Великий Мастер, вы, как всегда, правы, — ответил Торментир. — И у людей, и у животных всё одинаково.
Две маленькие мышки…
Процессия из семи человек вошла под своды той самой пещеры, где Мастер когда-то вызвал из каменного плена своих верных Псов.
Глава 22. Загадочный свёрток
Эстебан сообщил Инженеру, что тот должен продолжать работу над проектом уничтожения Юмэ-Амиго. Инженер был несколько раздосадован, ему не хотелось создавать ничего разрушительного, но выбора у него не было.
Целыми днями Инженер сидел, что-то подсчитывая на листке бумаги, зачёркивая и снова подсчитывая. Он сделал несколько копий с чертежа, который приносил ему Мастер, и теперь каждая копия была исчеркана пометками, цифрами и символами.
По всей видимости, Инженер разработал несколько вариантов, где и как заложить взрывчатку, и теперь просчитывал, какой из вариантов будет оптимальным. Приходилось учитывать особенности Сариссы — здесь не было всего необходимого для такой работы.
— И слава богу, — проговорил вслух Инженер. — А то меня заставили бы ядерную бомбу им создавать.
Несколько раз к Инженеру заглядывал Торментир. Этот человек необычайно раздражал Инженера. Он, по всей видимости, выполнял распоряжение Мастера, проверяя, насколько продвинулся Инженер в работе. Торментир расхаживал по комнате, везде совал свой крючковатый нос, бесцельно перекладывал бумаги на столе. В конце концов, он довел Инженера до белого каления, и тот с предельной вежливостью попросил Торментира покинуть помещение. Маг ухмыльнулся, молча повернулся и вышел.
Инженер ожидал, что Торментир доставит ему кучу неприятностей, однако время шло, а ничего плохого не происходило.
Но как-то раз Эстебан, заглянув к Инженеру, обнаружил в его комнате странный свёрток. Этот свёрток не принадлежал Инженеру, его не доставляли по его заказу, и вообще Инженер даже не мог представить, как эта вещь могла очутиться в его комнате.