Куда ни шло, если бы подобная безграмотность ограничивалась лишь временами глубокой древности. Но даже спустя две тысячи лет высокообразованные европейские врачи XVII и XVIII веков оставались в твердой уверенности, что черви-паразиты могут зарождаться в недрах тела хозяина сами собой. Спор среди ученой братии шел только о том, из какого материала происходит зарождение, Большинство почтенных докторов сходилось на том, что гельминты образуются из крови и других соков хозяина, а то и просто из частей съеденной пищи.
Венский врач Бремзер, получивший за свое умение гнать гельминтов уважительное прозвище «вурмдоктор», еще более «детализировал» эту идею. В его трудах зарождение гельминтов приобрело, я бы сказал, сугубо классовый характер. Простолюдин, чья еда ограничивается брюквой и черным хлебом, по мнению доктора Бремзера, плодит розовых аскарид — родных сестер земляного червя, а в благородном господине, потребляющем булки, куриное мясо и макароны, заводится столь же благородный белый солитер.
Естествоиспытатель Петр-Симон Паллас, автор трехтомного сочинения «Путешествие по разным провинциям Российского государства», был, видимо, первым, кто разрушил древнюю легенду о самозарождении глистов. Этому способствовали живой характер петербургского академика и ось Палласова возка, сломавшаяся во время очередного путешествия в деревне неподалеку от Твери. Ожидая, пока починят возок, Паллас разговорился с мужиками и узнал, что бедствием здешних мест является падеж овец. Ученый не поленился отправиться на скотные дворы, покопаться там, где в его времена не очень-то охотно копались обитатели академических кабинетов. Он нашел в навозе яйца червей-паразитов, вызывающих, как позднее стало известно, тяжелое заболевание овец — фасциолез. Но главное, ученый уяснил себе, что никакого самозарождения червей в теле животного или человека не происходит. «Нельзя сомневаться, — записал Паллас, — что яйца глист, всюду рассеянные вне тела, переносят различные изменения, не теряя своей жизнеспособности, и только войдя с пищей или питьем в подходящее тело, развиваются в глисту».
Это маленькое дорожное исследование имело огромное значение для всего дальнейшего развития биологии. Идея самозарождения организмов получила сокрушительный удар. Однако понадобилось еще сто лет, прежде чем ученым удалось разобраться, как живет паразитический червь, как заражает он человека и животных. Постепенно было установлено, что паразиты имеют сложный цикл развития, причем на разных стадиях своего существования обитают в теле разных «хозяев». Широкую известность получили опыты немецкого исследователя Кюхенмейстера.
С разрешения саксонского правительства Кюхенмейстер экспериментировал на людях. Он кормил живыми финнами свиньи двух уголовных преступников, приговоренных к смерти. Обоим преступникам без их ведома паразиты подмешивались к пище. После казни «подопытных» ученый обнаружил в их кишечнике следующую стадию свиной финны, которая отлично там себя чувствовала. Так сто лет назад удалось наконец твердо установить, что человек обменивается гельминтами с домашними животными.
В середине XIX века зоологи и ветеринары научились экспериментально заражать гельминтами птиц, кроликов, зайцев, собак. Начала вырисовываться та гигантская система «очервления» мира, которую до конца удалось разгадать только в XX столетии. Проникая в удивительный мир паразитических червей, исследователи убеждались: «гельминтам все органы покорны». Слово «глисты» — кишечные паразиты, которым в течение веков объединяли все подобные организмы, превратилось в абсурд, ибо гельминтов стали находить буквально везде: в глазах, ушах, дыхательном горле, в коже и мышцах. Везде эти твари вызывали некое действие на организм хозяина. Но какое?
Очевидно, каждый гельминт одним своим присутствием наносил телу животного или человека строго специфическое поражение. К семидесятым годам XIX века ветеринары и врачи накопили огромный материал для того, чтобы указать на гельминтов как на прямых виновников многих болезней. И вполне возможно, что именно гельминтология оказалась бы первой биологической наукой, отыскавшей подлинную причину страданий человека и животных, если бы в те же годы не начала свое победоносное шествие созданная Пастером бактериология. Увлечение микробами почти на полстолетия замедлило развитие науки о паразитических червях, о их губительном воздействии на жизнь человека.