Она и так очень нервничает из-за нее.
Убрав все, Гейб слегка поправляет пиджак, а затем поворачивается ко мне лицом, поднимая бровь, когда видит, что я стою на месте. — Я не думал, что это будет так просто, когда попросил тебя оставаться рядом.
Я закатываю глаза, следуя за ним, как послушный маленький щеночек. — Я высиживаю все свои занятия благодаря Сейдж, и только благодаря ей не стала психованной в этом дурацком месте, так что если мне придется остаться с тобой, чтобы пережить этот вечер ради нее, то я это сделаю.
Гейб не стучит и не звонит в дверь, просто толкает ее и входит внутрь, как будто был здесь миллион раз до этого. Я знаю, что он в футбольной команде вместе с Сойером, но мне все равно кажется это странным.
— Ты уверена, что не трахаешь ее? Нокс…
Я прерываю его: — Если хочешь, чтобы я осталась с тобой, перестань, блядь, говорить о братьях Дрейвен. Норт — контролирующий мудак, а Нокс — полный психопат. Ты хотя бы терпим, когда держишь рот на замке.
Щеки Гейба слегка вспыхивают под загаром, и он говорит сквозь зубы: — Ты сама такой гребаный кошмар, Фоллоуз, что не имеешь право так говорить. А как насчет Грифона или Бэссинджера? Они тоже терпимы?
Они оба совершенно недостижимы и далеки, так что с ними нет проблем, но я не говорю ему об этом. От разговора меня спасает группа людей, болтающих и смеющихся в коридоре, громких и источающих ту знакомую радость, которую испытываешь с людьми, знакомыми с рождения.
У меня в груди защемило от ревности, и думаю, это просто мое чувство вечера, черт возьми.
Я рада пройти мимо них, чтобы найти Сейдж, но один из парней поворачивается и обращается к Гейбу, махая ему рукой. Я хмуро смотрю на него, но Гейб обхватывает пальцами мою руку и тянет меня к группе, его легкая ухмылка снова при нем, как будто это чудо, что мы все еще не вцепились друг другу в глотки.
Только когда мы подходим, я вижу Райли, стоящего с ними, и замираю, находясь совершенно не в своей тарелке, стоя в коридоре с мудаком Связным Сейдж, как будто это не полное предательство по отношению к ней.
Ладно, я драматизирую, но мне так кажется, я верная подруга до конца.
— Мне думалось, ты ненавидишь свою Связную, Ардерн, что ты делаешь, уютно устроившись с ней? — говорит одна из девушек, как будто меня здесь нет рядом со всеми ними.
Я слишком занята тем, что отстраняюсь от них, но тут Гейб обнимает меня за плечи и снова ухмыляется. — У нас были некоторые проблемы, но Оли поняла, где она должна быть.
Они все смеются, как будто это какая-то большая шутка, и я решаю, что лучше пусть злейший враг Норта копается в моем мозгу, чем я буду стоять рядом с этими засранцами. Вырываясь из объятий Гейба, я начинаю идти по коридору, не обращая внимания на насмешки и подначки, которые группа бросает в мою сторону.
Добираясь до кухни, я выбираю дверь наугад, и мне везет. Гейб бежит трусцой, чтобы догнать меня, и снова обхватывает мои плечи. — Если меня заставляют держать тебя подальше от неприятностей, то, по крайней мере, ты могла бы сделать это с небольшим пылом. Это дерьмо было ничто по сравнению с тем, с чем я имел дело после твоего побега.
— Мне все равно, и это твоя собственная вина, что ты крутишься вокруг таких людей. Я здесь ради Сейдж, и если ты хочешь тусоваться с гребаными идиотами, то иди к ним прямо сейчас, — огрызаюсь я, когда Джованна становится на моем пути. Это момент, когда меня вышвырнут с этой вечеринки, потому что выражение лица этой девушки заставляет мои зубы оскалиться, а сама я готова воспламениться.
— Идиоты? Они все — следующее поколение членов совета и лидеров сообщества Одаренных. Все до единого из них — выходцы из выдающихся семей, Одаренные, которые заслужили свое место здесь. А ты — аутсайдер из порочной семьи.
Я могу справиться со многим дерьмом, пребывание здесь доказало мне это, но я ни за что не позволю ей нести бред о моих родителях. — Закрой свой рот, пока я не сломала тебе челюсть.
Рука Гейба исчезает с моих плеч только для того, чтобы он мог снова вцепиться пальцами в мою руку, чтобы оттянуть назад, как будто он сможет остановить меня от атаки этой суки. Сейдж рассказала мне все о ее даре, и телекинез сейчас для меня ничего не значит.
Джованна не настолько сильна, чтобы использовать его против меня.
Она снисходительно щелкнула языком на Гейба. — Ты должен лучше держать ее на поводке, она оскорбляет не ту семью.
Я смотрю на нее сверху вниз, медленно и с презрением, сочащимся из каждой поры моего тела. — Если твоя семья так важна, то общество в жопе, потому что ты самая мерзкая, ничтожная маленькая сучка, с которой мне когда-либо приходилось иметь дело.
Ее губы кривятся, и я с отстраненным торжеством отмечаю, что красная помада слишком оранжевого оттенка для ее кожи. — Почему мнение какой-то мелкой беглой шлюхи должно иметь для меня значение? Ты ничто для общества, для меня и моих Связных.
Связных, даже само слово — это пощечина, потому что она отняла это у Сейдж. Гейб снова пытается оттащить меня, но я слишком зла, слишком не контролирую свой язык, и поэтому огрызаюсь: — Я сделала для этого сообщества больше, чем ты когда-либо сделаешь, жалкая, ищущая внимания маленькая шлюха.
Ее рука вскидывается, чтобы ударить меня, но прежде чем она успевает замахнуться, между нами встает стена из мужчины, и все, что я вижу, — это кожу, мои узы начинают мурлыкать в груди от внезапной близости Грифона.
Он никогда раньше не был так близко ко мне.
Его голос груб во всех смыслах, и будь он проклят, когда говорит: — Я уверен, что ты не пытаешься начать драку на кухне Бенсонов прямо сейчас, Джованна, потому что это было бы довольно глупо — даже для тебя.
Ее щеки вспыхивают, но в конце концов она уходит, повернувшись на каблуках так, что ее юбка развевается, демонстрируя длинные загорелые ноги, которым Сейдж так не завидует.
Лично я не думаю, что они такие уж замечательные, да и вся остальная фигура Джованны чертовски отвратительна. Я не знаю, как Райли может выносить прикосновения к ней, потому что ее внешность не может компенсировать дерьмовую личность.
Грифон оборачивается, его лицо такое же угрюмое, как обычно, но сейчас мне нужно разобраться с другим Связным.
— Оли – это… — начинает Гейб, но я вырываю свою руку из его хватки с такой силой, что он делает шаг в сторону от меня, пока я рвусь к нему: — Ты бесхребетный засранец, и если ты еще раз поднимешь на меня руку, я ее сломаю, понял?
Его глаза перебегают на Грифона, и что бы он ни увидел на его лице, он быстро замолкает, ругаясь себе под нос.
Я хочу сказать еще много чего по этому поводу, но Грифон прерывает меня: — Злить сестру Даниэллы — не лучшая идея, если ты хочешь остаться вне поля зрения Норта.
Я бросаю на него взгляд, но его глаза не обращены на меня, он кивает какому-то пожилому мужчине в другом конце комнаты, не обращая на меня ни малейшего внимания, хотя и пришел, чтобы вступиться за меня. Ну, уверена, он появился, чтобы убедиться, что я не впечатаю Джованну в стену за то, что она посмела говорить дерьмо о моих мертвых родителях. Я ненавидела ее и раньше, но теперь мне хочется выследить ее и… ну, я не могу продолжать думать обо всех способах, которыми мой дар разорвет ее на кусочки прямо сейчас, иначе все закончится тем, что я выслежу ее и уничтожу.
Отворачиваясь, я готова найти Сейдж и просто исчезнуть до конца ночи, но обнаруживаю, что Гейб смотрит на нас обоих, угрюмый, как побитый щенок, но с меня более чем достаточно его отвратительного отношения на сегодня.
Он даже не попытался поддержать меня, и если ему действительно так хочется убедиться в моей безопасности сегодня вечером, то один удар – и он выбывает. Я определенно не спортивная девушка, и три шанса мне не по вкусу.
— Оли! У тебя получилось, слава Богу! Сейдж прячется у бассейна, поможешь мне вытащить ее? О! Грифон, я тебя не заметила!
Грейси определенно не тот спаситель, который мне сейчас нужен, но подойдет и она. Я проскальзываю мимо Грифона и изо всех сил стараюсь не обращать внимания на горячие и кокетливые взгляды, которые бросает на него Грейси. — Направь меня в нужную сторону, и я найду ее сама.