Это жизненно важно для моего выживания.
Она стала для меня опорой, единственным человеком, который держит мое здравомыслие на привязи, потому что, если бы у меня не было ее, я уверена, что сейчас я была бы кричащим, бушующим беспорядком.
Когда мы подходим к ее машине, чтобы забрать дополнительные учебники, ее телефон звонит, и она закатывает глаза на то, что появляется на экране.
— Райли? Или эта сука, Джованна?
Сейдж фыркает и говорит:
— Ни то, ни другое, это мой папа. Мои родители злятся из-за того, какой 'замкнутой' я стала. Потому что в их мире для меня нормально, когда меня избегают, но совершенно неразумно с моей стороны отказываться ходить на какие-либо общественные мероприятия. Мы с мамой спорили об этом все утро, а теперь папа умоляет меня пойти на футбольный матч.
Я пожимаю плечами и закидываю сумку повыше на плечи:
— Ты ненавидишь футбол? Я могла бы… может быть, что-нибудь придумаем, и мы могли бы пойти вдвоем?
Я не хочу звонить Норту, но если это важно для нее, то я это сделаю. Сейдж робко смотрит на меня в ответ.
— На самом деле я вроде как люблю футбол. Мой брат играет. Я скучаю по походам туда, но я ненавижу быть там одна, потому что сидеть с родителями — это как пытка. Моя мама до сих пор винит меня в том, что я испортила отношения с Райли.
К черту это. Я звоню своему засранцу Связанному, и мы уезжаем, чего бы мне это ни стоило.
Я нажимаю кнопку набора номера и делаю глубокий вдох, готовясь к предстоящему бою, и от холодного тона голоса Норта, когда он отвечает, у меня сводит зубы.
— Я собираюсь идти на встречу, Фэллоуз, сейчас неподходящее время.
Не срывайся, не ругайся, будь спокойна.
— Все в порядке, я быстро. У Гейба сегодня футбольный матч, и я бы хотела на нем присутствовать. Сейдж идёт, и мы хотим купить там хот-доги и разный фастфуд. Мне просто нужно знать, что ты не пошлёшь тактиков, чтобы схватить меня с трибун, пока я смотрю игру.
Наступает пауза, как будто он взвешивает каждое мое слово и проверяет, насколько я честна с ним, и я делаю еще один долгий, глубокий вдох, чтобы сохранить хладнокровие.
Наконец он говорит:
— Хорошо. Я буду внимательно следить за тобой, а Гейб встретит тебя после игры и отвезет обратно в общежитие. Если это снова попытка сбежать, я сделаю твою жизнь невыносимой.
Пошел он.
— Ты имеешь в виду, что сейчас моя жизнь — сказка?
Я вешаю трубку, прежде чем он успевает вставить еще хоть слово, и засовываю телефон обратно в карман, одаривая Сейдж ухмылкой, но она все еще гримасничает в мою сторону, услышав весь этот… беспорядок.
— Он на самом деле ненавидит тебя, не так ли? Боже, я думала, Райли отстой.
Я беру ее за руку и сжимаю ее:
— Райли и есть отстой. По крайней мере, я что-то выкинула Норту, что сделало его мудаком, твоему Связанному нет оправдания.
Она вздыхает и оглядывается по сторонам, как будто боится, что Джованна выскочит из кустов и нападет на нас обеих. Это единственная тема, о которой мы не говорили прошлой ночью, но сейчас она от нее не убегает.
— Я тоже сделала кое-что не так. Я не шестифутовая итальянская модель с великолепной осанкой и ногами, на которые мужчины хотят залезть. Я просто… скучная старая Сейдж. Боже, нам нужно поговорить о чем-нибудь другом, прежде чем ненависть к себе овладеет мной, и я проведу остаток ночи, попивая из фляжки на трибунах.
Нет ничего, чего я хочу больше, чем снова напиться прямо сейчас и забыть обо всем этом гребаном бардаке, и хотя выпивка никогда раньше не была тем, чего я избегала, есть что-то в разговоре с Нортом, что заставляет меня колебаться.
Мне почему-то кажется, что я держусь за свой дар сильнее, чем когда-либо прежде, но в то же время я меньше всего его контролирую. Каждый день, что я здесь, мне приходилось давить, просить, умолять, игнорировать и подавлять желания уз, каждый день они взывают к мужчинам, с которыми мне суждено быть, и каждый день мне приходилось подавлять их, пока не остаётся никаких признаков того, насколько глубоко это вся эта разлука обожгла меня.
О выпивке сегодня вечером не может быть и речи, по крайней мере, до тех пор, пока я снова не возьму себя в руки.
Я переодеваюсь в рваные джинсы и старый свитер. Я потрясена тем, как хорошо они сидят на мне, потому что в последний раз, когда я их примеряла, они были немного тесноваты. Я думаю, что все это время, проведенное в окружении людей, которые ненавидят меня, сделало меня стройнее. Сейдж сидит на полу перед моим зеркалом и делает прическу с макияжем. Минимализм, несколько локонов и быстрый мазок туши, но она такая красивая, что это все, что ей действительно нужно.