Они уже пересекли улицу, на которой стояло здание, где шел бой. Им оставалось пробежать квартал и свернуть налево, когда невдалеке от них на перекресток вылетел покореженный, с выбитой дверью и продавленной крышей вагон. Со скрежетом затормозив и накренившись набок, едва не задев угол дома, вагон развернулся на пятачке и понесся в их сторону.
Кийск толкнул Чжои к стене и сам прижался рядом. Берг выдернул из-под одежды спрятанный гравимет. Все это они проделали автоматически и только после заметили, что у машины выбито лобовое стекло.
— Стой! Стой! — выбежав на дорогу, замахал руками над головой Кийск.
Машина, резко затормозив, остановилась в метре от него.
— Такси вызывали? — высунувшись из кабины, спросил Баслов.
— Можно было сразу догадаться, что так изуродовать машину мог только наш бравый капитан, — обернувшись к Бергу и Чжои, сказал Кийск.
— Залезайте, — махнул рукой Баслов.
Из салона, помогая забраться, протянул руку Вейзель.
Запрыгнув в салон, Кийск первым делом посмотрел по сторонам, ища взглядом Киванова. К счастью, он тоже был здесь — сидел по левому борту у двери в кабину водителя, держась рукой за бок, бледный и осунувшийся, но вроде бы целый. На полу лежали двое мертвых дравортаков.
— Что это вы их с собой возите? — указав на покойников, спросил Кийск.
— Да все руки не доходят, — пожаловался Киванов. — Все время то одно, то другое — ни минуты покоя.
Кийск хотел было приказать Чжои и Бергу выкинуть из салона мертвых, но, подумав, решил не травмировать лишний раз столь уязвимую психику дравора и сам помог Толику сделать это.
Тем временем Баслов снова повел машину вперед.
— Куда путь держим? — спросил Кийск, заглянув в открытую дверь кабины водителя.
— К Барьеру, — коротко ответил Баслов.
— Что, все так плохо?
Капитан молча кивнул.
Чжои встал позади кресла Баслова, чтобы указывать ему дорогу, и краем уха слушал то, что рассказывали Киванов и Вейзель. Выслушав их, Кийск в свою очередь рассказал про то, что удалось обнаружить его группе.
Услышав про зал с зеркалами, Киванов оживился и, повернувшись к Чжои, спросил:
— А там не было большого черного куба с выемкой, сделанного из материала, похожего на черное непрозрачное стекло?
— Я не заметил, — сказал Чжои.
Киванов разочарованно цокнул языком.
— И все же мне кажется, что это был Лабиринт, — сказал он, обращаясь к Кийску.
— Лабиринт это был или нет — теперь, когда мы убегаем, это не имеет никакого значения, — ответил Кийск.
— Но мы же не виноваты, что механикам удалось нас выследить, — обиженно произнес Киванов.
Вспомнив вдруг про то, как их выследили, Вейзель принялся ощупывать свою одежду.
— Кажется, нашел, — сообщил он через пару минут.
Вытащив нож, он распорол на плече шов и, запустив в прореху палец, вытянул оттуда маленький квадратный кусочек плотной серебристой фольги.
Положив фольгу на свободное сиденье, Вейзель направил на него пульт контролера, который тут же ответил цифровым кодом на табло.
— А ты не думаешь, что в салоне машины тоже установлена система идентификации личности? — обведя пальцем стены, спросил Кийск.
— Вполне возможно, — ответил Вейзель. — Только я думаю, что механики и без того контролируют передвижение нашей машины.
— Только почему-то не пытаются ее остановить, — заметил со своего места Баслов.
— Не волнуйся, все самое интересное еще впереди, — успокаивающе похлопал его по плечу Киванов.
Вейзель снова взялся за нож, чтобы извлечь идентификационные карты из одежды остальных.
Покончив с этим, он хотел было выбросить их в раскрытую дверь, но Кийск остановил его.
— Пока в этом нет необходимости, — сказал он. — Раз машина движется, значит, и мы в ней — это должно быть понятно даже механикам. Возможно, нам еще придется воспользоваться этими карточками, чтобы сбить преследователей со следа.
— Резонно, — кивнул Вейзель и спрятал идентификационные карты в карман.
— Больше никаких «возможно»! — громогласно заявил Баслов. — Едем прямо к Барьеру, никуда не сворачивая!
Кийск спорить не стал.
Указав Баслову кратчайший путь к Барьеру, Чжои прошел в салон, чтобы осмотреть Киванова. Борис расстегнул комбинезон. С правой стороны по ребрам у него начал растекаться большой багровый кровоподтек. Чжои, едва касаясь кончиками пальцев кожи, провел над поврежденным местом рукой. Через минуту он объявил диагноз:
— Сломаны два ребра. Кровоизлияние в легкое. У вас очень высокая регенерационная способность тканей, — сказал он, посмотрев Киванову в глаза. — И необычный состав крови. Вытекая из травмированных сосудов, она словно бы растворяется в окружающих ее тканях. На вашем месте другой человек с таким ранением уже захлебнулся бы собственной кровью.