Хлопнув дверью, я вышел на улицу.
*****
Я лежала на полу, там, где он меня оставил. Я плакала. Что он наделал? Мэйс продолжал рушить все мосты между нами. Не специально. Я знала, что он меня любил, и эта вспышка агрессии, это его отчаянный поступок. Просто он не понимал что делает, я видела, как он запутался. Но я не могла ему помочь, я даже себе не могла помочь. Все было слишком сложно, словно все двери с выходом кто-то запер на ключ.
Мне хотелось заключить его в свои объятья, избавить от боли, поблагодарить за все, что он сделал для меня. Хотелось простить ему все ошибки, но я не могла, пока что не могла. Клянусь, Мэйс стал для меня совсем как наркотик. Потому, что мне хотелось умереть за него.
Я поднялась на ноги и медленно натянула на себе разорванную майку, потом надела кофту и вышла. Я видела себя словно со стороны, замедленные движения, потерянный взгляд, и руки сжатые в кулаки. Казалось, что этим ранам внутри никогда в жизни не затянуться.
Такси остановилось у дома Кэрри, неуверенной, качающейся походкой я вошла. Двери мгновенно открылись, я не успела даже нажать на звонок. Кэрри попыталась обнять меня, но я быстро прошла мимо и закрылась в комнате. Говорить ни с кем не хотелось - бессмысленно, ненужно, глупо.... Стянув с себя кофту, я легла на кровать и, скрутившись клубочком, громко, сочно, истерично разрыдалась.
Послышались глухие удары в двери. Кэрри пошла, открывать, я все так же без движения лежала на диване, смотря в потолок.
- Ева у тебя?! - послышался голос Мэйса, внутри что-то сжалось и затрепыхалось.
- Мэйс, вам сейчас лучше не...
- Ева тут?! - заорал он.
- Уходи! - наверное, она попыталась закрыть двери, в прихожей началась какая-то возня и крики, я все так же неподвижно лежала на диване.
- Мне нужна моя жена! Я без нее не уйду!
- Да что ты за человек такой? Сволочь! Ты не достоин ее! Слышишь?
- Я люблю ее!
- Так не любят! Ты не знаешь что это такое!
- Отойди! - я видела в отражении зеркала, как Мэйс отпихнул Кэрри и вошел в квартиру, я даже не пошевелилась. Он зашел и остановился возле меня.
- Нам нужно поговорить... - мягко сказал он и подал мне руку.
Мы вышли в коридор, я села на ступеньки, Мэйс возле меня.
- Я люблю тебя - тихо сказал он.
- Нам нужно расстаться, - на выдохе ответила я.
- Нет, детка! Пожалуйста, не делай этого! Молю тебя, Ева, не уходи, - он уткнулся в мои руки, его плечи сгорбились, и мне пришлось закусить губу, чтобы не разрыдаться перед ним, - Это была ошибка! Я так сильно люблю тебя сладкая! Так сильно, что это доставляет мне боль, - шептал он.
- Боль? Ты думаешь, что знаешь, что такое боль? - мой голос был полон такого глубокого отвращения, что Мэйс отшатнулся, - Ты не знаешь, что значит боль. Ты просто не имеешь никакого понятия! - я сорвалась на крик.
Агония в его глазах была такой безграничной, что это разбивало моё сердце. Он был напуган.
- Я не отпускаю тебя! Слышишь Ева? - Мэйс прижал меня к стене, его губы наклонились к моим, я моргнула, и по моим щекам потекли слезы, - Я люблю тебя. Твои поцелуи самые сладкие. Ты единственная кто может усмирить моих демонов. Ты совершаешь безумные поступки ради меня, и мне это нравиться, черт возьми... - он замолчал и зажмурился, - Поэтому я никогда не смогу отпустить тебя. Я слишком сильно помешан на тебе, - Боже. Зачем он делал это? Зачем разбивал меня на такие кусочки, которые никто и никогда не сможет собрать?
- Что я должна сказать тебе? Что прощаю? - я умирала от любви к нему, - Что все хорошо, и мы можем двигаться дальше? - мне казалось, что я ложкой выедаю свое сердце, - Я сейчас зла. Мне больно. Такая непереносимая боль, что тебе никогда в жизни этого не понять.
Я попыталась вытереть слезы, но они лились таким потоком, что я просто размазывала их по лицу. Меня всю трясло. Я ведь знала, что так будет.
- Нет! Не говори этого! Ты вся моя жизнь! Слышишь? Ты - все. Без тебя мне это не нужно, - он замолчал, пытаясь, справится с собой. Боже, меня это раздирало, мне казалось, что я умираю тут, возле него, с ним.
Я стояла, задыхаясь от своей истерики, закрывая ладонями лицо, чтобы не видеть его. Мэйс попытался обнять меня, но я отшатнулась, прежде чем его пальцы прикоснулись к моей коже. На полках моей души словно стояли сотни стаканов, и все были полны яростью и ненавистью.