— Мисс Фэллоуз, член городского совета Дрейвен сегодня вечером будет присутствовать на ужине в сити, и вы присоединитесь к нему. В данный момент он на вызове, но он оставил инструкции, чтобы вы были готовы в течение следующего часа, так что мы должны действовать быстро.
О, черт возьми, нет. Абсолютно нет.
— Я не…
— Мисс Фэллоуз, вам действительно нужно поторопиться. Член совета Дрейвен некоторое время не сможет поговорить с вами, а у нас так много дел.
Реально член. Я собираюсь развернуться на каблуках и с криком бежать обратно в кампус пешком, но Гейб кладет руку мне на спину и легонько подталкивает в направлении персонала, втянувшего меня во весь этот ночной фарс.
Меня ведут по лабиринту дома в спальню где-то на втором этаже, и сразу же женщины «работают» надо мной, раздевая меня и стараясь превратить меня в красивую, послушную и безмолвную Связанную, которую Норт хочет на вечер.
Я понимаю, что это не вина женщины, натягивающей на меня сногсшибательное платье от Диор, или робкой девушки, кудахчущей над лавандовыми прядями моих волос, поэтому я закрываю рот и позволяю им делать свою работу. Я могу прикончить самонадеянную, претенциозную задницу Норта, когда он выползет из-под скалы, под которой прячется.
Персонал слишком хорошо знает, как перехитрить меня, поэтому вместо того, чтобы вести меня вниз, где бы там ни был гребаный Норт, они ведут меня прямо в гараж на лифте, о существовании которого я и не подозревала, и сажают меня прямо в один из «роллс-ройсов», запирая двери, чтобы я не смогла сбежать.
Мне приходится использовать различные техники медитации, которым я научилась за эти годы, чтобы успокоиться, потому что я вот-вот кого-нибудь зарежу. Не помогает и то, что у меня должны начаться месячные, а все эти дополнительные гормоны делают меня такой безумно кровожадной, что мой дар умоляет меня выпустить его на волю.
К тому времени, когда Норт, наконец, прибывает, я надежно защищена ледяным поведением, он скользит на сиденье рядом со мной, даже не поздоровавшись и не извинившись, и я полностью игнорирую его.
Я собираюсь испортить его во время этого ужина.
Поездка в город проходит тихо и чертовски неудобно.
Я изо всех сил стараюсь не суетиться со своим платьем, но я никогда в жизни не надевала ничего настолько модного. Какая-то часть меня беспокоится, что я выгляжу идиоткой, как ребенок, играющий в переодевания в шкафу своей матери, и полное пренебрежение Норта ко мне ничуть не помогает. У него даже нет телефона в руке в качестве оправдания, он просто хмуро смотрит в окно, как будто мы какая-то пожилая супружеская пара, которая не наслаждается ничем, кроме натянутого молчания.
Только когда мы останавливаемся на красный свет перед рестораном, он наконец заговаривает со мной.
— Этот ужин — нечто большее, чем просто твое отношение. Если ты действительно заботишься о сообществе Одаренных так сильно, как говоришь, тогда ты будешь вести себя наилучшим образом, как бы это ни выглядело.
Я ненавижу его.
Я ненавижу его и все его манипуляции. Каждая часть этого опыта пришла от того, что он наблюдал за мной и узнавал обо мне без моего ведома, только для того, чтобы использовать все это против меня, чтобы получить именно то, что он хочет.
Я ненавижу его.
Водитель останавливается на парковке, и Норт ждет, пока он откроет дверь для нас обоих, поправляя «Ролекс» на запястье и расправляя плечи, как будто готовится отправиться на войну.
Я беру себя в руки и готовлюсь поступать правильно, я могу подождать до конца ночи, прежде чем выцарапать ему глаза за то, что он самый худший человек, которого я когда-либо встречала, и я включаю в эту миссию подонка, которого он называет братом.
Норт помогает мне выйти из машины, а затем направляет меня в ресторан и к столу, положив твердую руку мне на спину. Кожа под его ладонью теплая и покалывающая, и я должна сказать своей связи, чтобы она успокоилась, потому что мы его ненавидим. Он не заботится обо мне, он привел меня сюда не как свою любимую Связанную, я просто пешка в его шахматной игре.
Все остальные члены совета встают со своих мест, когда видят, что мы приближаемся. Мои колени начинают дрожать, потому что это чертовски большое давление, которое было оказано на меня без какого-либо предупреждения или наставления. Он просто ожидает, что я буду знать, что, черт возьми, здесь делать, и, честно говоря, я, вероятно, все испорчу, сама того не желая.
Здесь по меньшей мере двадцать человек, и все они знают мое имя, приветствуют меня, как приветствуют Норта, и я чувствую себя идиоткой, стоя там с ним в платье, накрашенной, на каблуках и с чертовой лавандовой прической!