— Оли, ответь мне. Тебе нужны твои Связанные или нет? — он рычит, нажимая на кнопку блокировки, чтобы помешать мне выйти.
Я оглядываюсь, свирепо глядя на него за то, что он сделал это дерьмо со мной.
— Нет смысла отвечать на это. Я не могу получить своих Связанных. Вы все ненавидите меня, и я знаю, что пытаться слишком опасно. Мне лучше быть одной.
Я выхожу, но слышу его слова до того, как дверь за мной захлопывается.
— Это может быть твоей правдой, но не моей.
Мне следует держаться подальше от них всех.
Глава 20
Гейб спрашивает, почему Грифон вез меня в кампус, но я легко отмахиваюсь от него, все еще злясь, что он приложил руку к тому, чтобы затащить меня на дерьмовое шоу на ужине Совета с Нортом. Однако он не замечает, насколько я раздражена, и просто преследует меня, как обычно.
Только когда мы сидим с Сейдж и Сойером за обедом в столовой, он слышит краткое изложение того, что произошло на самом деле, и понимает, насколько я зла на него из-за этого.
— Я узнал об ужине тогда же, когда и ты! Как, черт возьми, я могу быть виноват, что у тебя было дерьмовое время? Если общения с девушками, которых трахали твои Связанные, достаточно, чтобы испортить тебе день, у меня для тебя плохие гребаные новости.
Я тычу его в ребра, но он этого не замечает, потому что он сделан из мышц, сложенных на гребаных мышцах.
— Ты столкнул меня с его людьми и оставил меня наедине с этим! Я чуть не умерла, а потом мне пришлось иметь дело с полным дерьмом, о котором сплетничают в моем общежитии, потому что Норт не остановился бы ради меня ни в одной долбаной аптеке.
Сейдж морщится, глядя на меня.
— До меня тоже доходили слухи. Разумеется, я им не поверила, и я сказала Грейси, что если она проболтается об этом, я расскажу ее маме о том, как она пускала слюни на чужих Связанных.
Гейб хмуро смотрит на нее и переводит взгляд с одного на другого.
— Какие слухи? Я ничего не слышал.
Сойер фыркает и, наконец, отрывает взгляд от своего телефона.
— Конечно, ты не слышал, они несут чушь о Связанной, с которой ты только что заключил перемирие. Ты думаешь, Зои и ее маленькая компания бимбо-сучек сказали бы тебе в лицо, что они обвиняют твою Связанную в самопроизвольном аборте?
Я чувствую, как он контролирует свой дар, и не нужно быть гением, чтобы понять, что он не лжет о том, что понятия не имеет. Я не отрываю глаз от своей еды, потому что мне не нужна его чушь о белом рыцаре.
— Вот почему Грифон привел тебя сюда. Он слышал…
Я прервала его:
— Да, и мне пришлось убеждать его, что это неправда…
— Ну, конечно, это, блять, неправда! Кто это сказал? Кто из друзей Зои? Я собираюсь, блять, убить…
— Ты не будешь никого убивать…
Сойер вмешивается:
— Вам двоим лучше не начинать трахаться на столе здесь, в столовой, потому что для меня все это похоже на очень злую прелюдию, и, честно говоря, я просто хочу спокойно съесть свою пиццу.
Я бросаю на него взгляд, но почти сразу же мне приходится переключить свое внимание обратно на Гейба, который собирается перевернуть стол из-за этого. Я думаю, это слишком близко подходит к тому, какими были последствия исчезновения его Связанной, и теперь он жаждет крови.
— Просто забудь об этом. Мне, честно говоря, насрать на то, что думают обо мне какие-то мелочные, ревнивые девчонки. До тех пор, пока это не причинит мне никаких неприятностей с Дрейвенами, мне все равно.
Сейдж снова морщится, в основном потому, что и Норт, и Нокс пугают ее, и я бросаю на нее благодарный взгляд. Я благодарна, что она здесь, слушает, как я ною, и не осуждает меня за то, что я сварливая дура из-за всего этого.
Гейб запихивает в рот остатки курицы-гриль со своей тарелки печали и говорит:
— Грифон разберется с Нортом. Нокс все еще может поднять этот вопрос, потому что он… такой.
Я закидываю сумку на спину и встаю, готовая покончить с этим днем.
— Это хороший способ сказать, что он полный мудак, который будет обсуждать это за обеденным столом в течение следующих пятидесяти гребаных лет.
Мы переживаем этот день, и хотя Сейдж приглашает меня к себе на тако и учебники, я бросаю ее, мой живот все еще раздут и болит. Я просто хочу хандрить в своей комнате и тихо ненавидеть свою жизнь всю ночь. Она понимает это, потому что какая девушка этого не поймёт, и оставляет меня, обняв и пообещав заглянуть ко мне завтра.
Я ужинаю пораньше, а затем возвращаюсь в общежитие, чтобы принять душ и переодеться во что-нибудь удобное. Я отправляю Атласу ответное сообщение, просто общее сообщение, чтобы рассказать ему о моем дне и дать ему знать, что со мной все в порядке, а затем я сильно ударяюсь в книги.