— Много ли вам предстоит еще сделать перед открытием? — спросил он, чтобы снова перевести разговор в деловое русло.
— Распаковать более пятидесяти ящиков и составить их опись. Я с нетерпением жду этого: к некоторым вещам я не прикасалась шесть лет. Потом мне надо будет почистить каждую вещь и выяснить, сколько они сейчас стоят.
Она говорила с таким воодушевлением, что Коул не смог сдержать улыбку.
— А откуда у вас все эти вещи? Распродаете фамильное наследство? — поинтересовался он.
— Не сказала бы. Если бы у меня было фамильное наследство, я бы с удовольствием его распродала. Но эти вещи я приобрела в течение долгих лет.
Джим, старательно раскрашивающий фломастерами супермена на картинке, поднял голову.
— А что такое тамильное наседство?
— Это то, что дедушки и бабушки передают своим детям, — ответила Лорен.
Джим задумался на мгновенье, потом кивнул:
— Я понял, — и, обратившись к Коулу, добавил: — У мамы нет тамильного наседства. У нее есть только я. И бабушка Шэлли. — Он посмотрел на Коула и серьезно сказал: — А я усыновленный. Ты знаешь, что это такое?
У Коула перехватило дыхание, казалось, ворот рубашки сдавил ему горло и мешал дышать.
— Что такое усыновленный? Думаю, что знаю, Джим. Но, может быть, ты объяснишь это мне, — стараясь скрыть волнение, попросил Коул.
— Ну, — сказал мальчик, снова принимаясь раскрашивать, — мои мама и папа не могли заботиться обо мне. Тогда меня взяла моя мама Лолен. И тепель я Джим Симпсон, — гордо заключил он, а Лорен наклонилась и звучно поцеловала его в кудрявую макушку.
Наблюдая за ними, Коул почувствовал, что внутри у него все сжимается. Сдавленным голосом он сказал:
— Значит, вам посчастливилось, что вы нашли друг друга.
Лорен улыбнулась. Ее глаза блестели от навернувшихся слез.
— Да, это так.
Он поборол охватившее его чувство вины и отчаяния и улыбнулся ей в ответ.
В этот момент Джим закончил раскрашивать супермена и протянул рисунок Лорен. Она похвалила его.
— Пожалуй, этот замечательный рисунок достоин того, чтобы мы повесили его на холодильник.
— Ну, мам, — запротестовал Джим, барабаня пятками по стулу, явно польщенный ее похвалой.
Засмеявшись, Лорен бережно положила рисунок в сумку.
— Ты умеешь ловить лыбу? — неожиданно спросил Джим у Коула.
— Конечно, умею.
— Мы с мамой один лаз ловили, — сказал мальчик, взглянув на свою маму. — Помнишь?
Содрогнувшись, она кивнула, посмотрела на Коула и с отвращением произнесла:
— Червяки.
Джим и Коул переглянулись. Коул пожал плечами и заговорщическим шепотом сказал мальчику:
— Ох уж эти женщины!
Они дружно рассмеялись.
Лорен вздернула подбородок и скрестила руки на груди.
— Смейтесь сколько хотите. Червяки отвратительны. Ни за что к ним больше не притронусь даже под угрозой смерти.
— Может быть, мы как-нибудь отправимся на рыбалку все вместе. Я сам буду насаживать наживку, обещаю, — сказал Коул, и тут же ему захотелось взять свои слова обратно. После того как он во всем разберется, он, возможно, никогда больше не увидит Лорен Симпсон. Если бы еще месяц назад кто-нибудь сказал Коулу, что в один прекрасный день он будет сидеть в дешевом ресторанчике «Снежная королева» далеко от Сан-Диего, обещая отправиться на рыбалку с красивой женщиной и ее сыном, он бы посоветовал тому человеку лечиться.
— В моей колобке есть глузила, — радостно сказал Джим, предвкушая удовольствие от будущей рыбалки. — Кто-то блосил их у лучья. — Он начал лихорадочно рыться в своем рюкзачке.
Коул поймал взгляд Лорен и вопросительно поднял бровь.
— Джим любит носить все свои самые ценные сокровища с собой, — сказала она, улыбнувшись. — Раньше он набивал ими полные карманы. — (Джим наконец достал то, что искал. Это была небольшая коробка из-под сигар.) — Теперь он держит все в этой коробке. — Лорен пожала плечами. — Кажется, он перенял эту привычку у меня, барахольщик! — с гордостью сказала она.
Вынимая предметы из волшебной коробки, мальчик рассказывал Коулу о происхождении каждого, а потом снова прятал в коробку. Коулу были продемонстрированы орехи, болты, пружинка, ракушки, пуговицы, камешки, гвозди, когти, кусочки мрамора, билеты на бейсбол и пластмассовые лягушки. Последним Джим извлек из коробки тонкий браслет из бирюзовых и янтарных бусинок.
Коул замер. Словно загипнотизированный, он смотрел на браслет, на небольшой овальной пластинке которого были выгравированы инициалы «К.Т.».
— Когда мои сталые мама и папа ушли, они забыли его взять, — рассказывал Джим. Коул старался сохранить заинтересованное и веселое выражение лица, но внутри у него все похолодело от невыносимой боли.