И будь он проклят, если не будет наслаждаться этой сказкой, пока она еще длится.
— Ну хорошо, а как насчет вас? — спросил он. — Есть ли темные пятна в вашем прошлом?
— Слишком много, — честно призналась она, поправляя скатерть, которую теребил ветерок.
— Какие же? — нетерпеливо спросил он. — Может, поделитесь?
— Несколько раз, стараясь заполучить свой антиквариат, я поступала не совсем красиво, — призналась Лорен с усмешкой, выдающей, что она вовсе не стыдилась этого.
— Приведите пример.
Она запнулась, краска медленно прилила к ее щекам.
— Однажды, во время сбора пожертвований в одном маленьком городке в Арканзасе, я буквально… подралась с одной вредной старухой из-за очень интересной вещицы.
— И сколько же той старухе было лет?
— Ой, — Лорен с невинным видом вертела в руках чашку с кофе, — возможно, за восемьдесят.
— Что?!
— Но она была весьма шустрой! — ничуть не раскаиваясь, сказала она. — Чуть не сбила меня с ног из-за этой вещи.
— И что же это была за бесценная вещь?
— Тостер.
Коул подождал минуту, надеясь услышать, что она шутит. Но это была не шутка.
— Вы вступили в драку с восьмидесятилетней старухой из-за тостера?
Лорен энергично кивнула.
— Он стоил того. Это моя любимая модель тостера. И у него есть своя история. У всех старинных вещей есть свои маленькие истории.
— О, я должен услышать эту историю, — сказал Коул, допивая кофе, — расскажите мне историю этого тостера.
— Ну, этот тостер был даже не распакован. Судя по рисунку на коробке, дизайн его был просто превосходен. Сверху к коробке была прикреплена открытка, — воодушевленно рассказывала она. — Это был свадебный подарок. Там стояла дата — первое августа тысяча девятьсот тридцать шестого года. Открытка была от тетки невесты, она написала, как счастлива оттого, что ее племянница встретила свою любовь.
— Как мило, — сказал Коул с кривой усмешкой, пытаясь понять, почему она сражалась за этот осколок чьей-то чужой истории. — Интересно, почему племянница ни разу не воспользовалась им?
— Какая разница! Она хранила его все эти годы, разве вы не понимаете? Не распаковывая. Вместе с открыткой. От ее тетки. Прекрасно сохранившаяся история. — Лорен склонила голову набок, словно спрашивала: неужели ты не понимаешь этого, тупица ты эдакий? — А теперь и я часть этой истории.
Он помолчал немного, пытаясь понять. Возможно, это действительно великолепный тостер.
— Значит, спустя столько лет с его помощью все еще можно делать отличные тосты?
Лорен раскрыла рот от изумления.
— Я не пользуюсь им, Коул! Это же необыкновенная вещь.
Он громко засмеялся, увидев подлинный ужас, написанный на ее лице.
— Вы — загадка, Лорен Симпсон, — сказал он, качая головой. — Но вот что я вам скажу: с вами не соскучишься.
И тут, не сдержавшись, он протянул руку и убрал не дававшую ему покоя прядь ей за ухо.
Она замерла, словно перестала дышать, на ее лице отразилось волнение, он был уверен в этом.
— Загадка, говорите? — стараясь сохранять невозмутимость, сказала она и, встав, принялась собирать остатки ужина. — Отлично. Мне это нравится.
Он тоже поднялся, чтобы помочь ей. Они аккуратно уложили еду в корзинку. Лорен наклонилась, чтобы поднять корзинку с земли, он поспешил ей помочь.
— Позвольте мне. — Коул протянул руку к корзинке.
Его ладони коснулись ее рук, лежавших на плетеных ручках.
— Я сама донесу, спасибо. Увидимся утром, Коул.
— Спокойной ночи, Лорен. — Он отошел, потом повернулся. — Да, я обещаю, что сегодня не будет никаких полуночных ужинов.
— Что ж, если я услышу какие-то звуки, то буду знать, что на сей раз это крыса, — сказала Лорен с легкой улыбкой.
Она была ослепительна. Но не только ее красота привлекала его. Она вся была необыкновенная.
Он нервно заскрежетал зубами, когда она повернулась, чтобы уйти. Как бы ни проголодался, он сегодня не высунет носа из своей комнаты до самого восхода солнца.
На следующее утро Лорен проснулась, чувствуя необыкновенный прилив энергии. После того как они с Коулом расстались вчера, она долго лежала без сна, вспоминая вечер, проведенный вместе с ним, то, как они болтали, словно добрые друзья. Лишь после полуночи она забылась сном.
Утром жизнь показалась ей более привлекательной, солнце — более ярким, а предстоящий день — многообещающим. Полная сил, она соскочила с кровати, напекла блинов, отвезла Джима в детский сад, выпила чашку кофе в «Дяде Сэме» и отправилась домой, сделав крюк по дороге, проходящей мимо «Снежной королевы».