Влада все окружающие очень быстро начинали тяготить. Они были неинтересны, предсказуемы и ненадежны. Когда Влад делился с ними каким-нибудь выдуманным секретом, секрет быстро становился достоянием общественности. А потом вскрывалась придуманность псевдосекрета. И Влад вместе со всеми ржал над тем, кому якобы доверился!
Влад в очередной раз убеждался, что люди – это жидкое говно с недержанием секретов.
Был приятель – Вова, сын приятелей родителей Влада. Родители Влада и Вовы собирались регулярно вместе, возлияли алкоголь, ели с обеда и до вечера, пели неинтересные Владу песни. Вова был настырен, вреден и неглубок. Потому Владу малоинтересен.
Был приятель – Строк. Он умел молчать. Имел достоинство. А в остальном был такой же, как все.
Как-то Влад со Строком забрели в школу, где раньше учился Строк. В той школе он явно не котировался. Два мелких шпанца подошли и спросили:
– Деньги есть?
– Есть, – сказал Влад. – У меня пять рублей. Сколько вам дать: десять копеек, двадцать?
Шпанцы, видимо, просекли, что кроме проблем, от Влада ничего не огребут. Влад сжимал в кармане палку с веревкой и гайкой на конце. И думал, по кайфу ли будет дать этому шпанцу по дыне? Или по плечу… Палка сантиметров тридцать, сантиметров пятнадцать веревка и гайка граммов семьдесят… Выходило не очень. Быстро вычислят и совокуплять мозг потом будут долго…
Строк так и не понял, почему шпанцы вместо того, чтобы плющить его, предпочли свалить.
В общем, другом Строка тоже назвать было сложно.
Потом у Влада были приятели-спортсмены. С некоторыми он приятельствовал много лет.
В войсках всю срочную и сверхсрочную службу были у него два друга – Рамиль и Хасан.
Рамиль – астраханец, доармейский приятель Влада.
Хасан – чеченец, тот с которым сцепились в первый день, а потом стали близкими друзьями.
Все трое были даже чем-то внешне похожи – 180, массивные, русые, с тяжелыми руками.
Рамиль писал какие-то обреченные стихи…
Одно из стихотворений Влад запомнил.
Хасан был жесткий, прагматичный, но обладал какой-то широкой, что ли, душой. Он смеялся до слез. А мог заплакать, не стесняясь слез. Он плакал, когда погиб Рамиль. Он был настоящий друг.
Прошли годы. Социальные катаклизмы, войны и революции раскидали друзей в разные стороны.
Как-то однажды Влад включил телевизор. Там рассказывали, что отряд полевого командира Хасана блокирован в высокогорье и ведет бои с федеральными силами… Тут показали фото, и Влад чуть не рухнул со стула – даже чалма и борода не скрыли знакомое лицо. А спустя какое-то время Влад узнал, что результате гениальнейшей спецоперации рашенских спецслужб уничтожен и опознан полевой командир Хасан.
Правда после этого Влад получил по электронной почте письмо.
«Здорово, Влад! Здорово, брат-командир! Рад, что у тебя все круто! Я особо писать не могу – у нас тут, понимаешь, с интернетом проблемы. Меня тут уже третий раз «убили»! Ладно, приеду в Питер – встретимся. Иншаллах! »
Письмо было без подписи. Но догадаться, от кого оно, Влад смог не напрягаясь.
В Москве, куда Влада бросило лихое начало 90-х, у него был друг – Вова. Сильный, опасный, из «бывших наших».
Они вели свои дела. В чужие не лезли, но и в свои никого не пускали. Однажды плохие люди решили очернить Влада. Довели дезу, не пожалели денег – подбросили Владу. И документы, которых у Влада быть не могло.
Все концессионеры сказали: «Влад нас слил. Его надо снимать с доски».
– Не верю!!! – кричал Вова.
– Фактам не веришь?
– Фактам не верю! Я ЕМУ верю! Он – настоящий!
Владу планировался допрос. Но вначале Вова назначил встречу в кафе на Алексеевской плохим людям, от которых можно было ждать подлянку. А ближе всех оказался Влад. И приехал вовремя.
Влад сидел за столиком напротив хмурящегося Вовы и пытался выяснить, в чем дело.
И тут в кафе вбежали двое в надвинутых на глаза кепках. Один ткнул в Вову пальцем и завопил: «Вот он!». Второй вытащил ПМ и прицелился. И тогда Влад встал и закрыл собой Вову. Две пули в грудь швырнули Влада на землю. Стрелки смылись. Вова выстрелил по горе-стрелкам, но промазал. Наклонился над Владом. В глазах слезы.
Влад открыл глаза и сказал: