Такого мнения придерживался испанский писатель XVII века Мигель де Сервантес. «Тот, кто поет, не боится хвори», – говаривал автор «Дон Кихота». Но был ли он прав?
На этот вопрос нам поможет ответить музыковед Гренвиль Хэнкокс из Кентерберийского христианского университета – всемирно известный кларнетист, дирижер и просто пытливый ум. Заинтересовавшись воздействием музыки на людей, Хэнкокс провел несколько масштабных исследований на тему, можно ли обрести радость посредством музыки. В одном из таких исследований одновременно приняли участие более пятисот хоровых исполнителей. Результаты работы однозначно показали, что пение делает людей более жизнерадостными26.
Тем же вопросом задался и Гюнтер Кройц из университета Гете во Франкфурте, хотя при проведении эксперимента ему пришлось проявить некоторую долю бесцеремонности27. Кройц явился на репетицию одного из хоров, попросил хористов спеть отрывок из «Реквиема» Моцарта, а затем выставить оценку своему настроению. Для надежности Кройц спустя неделю вновь пришел на репетицию хора и, предложив исполнителям прослушать запись того самого отрывка, снова попросил их оценить степень своей жизнерадостности. Как оказалось, в отличие от обычного прослушивания музыки, после которого настроение людей не менялось, ее самостоятельное исполнение делало людей значительно веселее.
Взглянув на результаты исследований принципа «как если бы», легко понять: куда более быстрый и эффективный способ приободриться – это вести себя так, как если бы вам было хорошо, нежели пытаться достичь того же эффекта, лишь предаваясь приятным мыслям. Улыбайтесь, ходите твердым пружинистым шагом, держите голову высоко поднятой вверх, говорите как счастливый человек, танцуйте, смейтесь, пойте, делайте все, что душе угодно, главное, чтобы это приносило вам радость.
Иными словами, если хотите быть счастливым, хлопайте в ладоши.
Часть 2
Привлекательность и взаимоотношения
Невозможно быть строителем, ничего не построив,
или быть кифаристом, никогда не играв на кифаре.
Ведь тот, кто учится играть на кифаре, учится этому,
играя на кифаре, и подобным же образом все стальные
обучающиеся.
В этой части мы разгадаем тайны человеческого сердца, раскроем силу флирта, разработаем новый способ быстрого знакомства и научимся после этого жить долго и счастливо.
1. Что такое любовь?
В 1981 году принц Чарльз объявил о помолвке с Дианой Спенсер. Во время ставшего теперь уже знаменитым телевизионного интервью по поводу предстоящей свадьбы журналист Энтони Картью спросил пару, что они чувствуют. Чарльз несколько неуверенно заявил, что он счастлив и полон радости, на что Картью моментально добавил: «И, надо полагать, влюблены?..» Диана тут же согласилась, однако Чарльз был более осторожен в выражениях и пробормотал: «Что бы ни означало слово „любовь“».
Чарльз не первый, кого понятие «любовь» привело в замешательство. На протяжении всей истории поэты, музыканты и писатели пытались дать определение этому самому необъяснимому из чувств. Так, древнегреческий философ Аристотель, говоря о любви, использовал такую формулировку: «Одна душа, живущая в двух телах», тогда как Элизабет Барретт Браунинг, пытаясь уловить сущность страсти, написала следующее:
В отличие от них американский актер Джон Бэрримор имел прагматичный взгляд на проблему, говоря: «Любовь – это восхитительный интервал между знакомством с красивой женщиной и открытием, что она похожа на горгону».
Как бы ни было трудно охарактеризовать любовь, нет сомнений, что чувство это испокон веков будоражило умы людей. Не так давно археологи, ведущие раскопки в иракской долине Ниффер, обнаружили древнейшее сохранившееся любовное письмо. Послание, созданное на глиняной дощечке 4000 лет назад, было, по-видимому, написано верховной жрицей своему мужу. В нем она описывает предвкушение от их предстоящей брачной ночи («Ты прекрасен, милый. Ты меня поработил. Я буду, трепеща, стоять перед тобой сегодня. Не одолжишь мне десятку до конца недели?»).[1]
Кроме того, любовь не знает культурных границ. От Амазонки до Аризоны, от Сахары до Сибири люди, живущие в абсолютно разных обществах, все, без исключения, подвержены радостям и мукам страсти. Те немногие общины, что пытались поставить любовь под запрет, неизменно терпели крах. Например, в XIX веке шейкеры и мормоны, заявляя, будто любовь является не чем иным, как завуалированным олицетворением похоти, пытались оградить своих последователей от романтических отношений. Тем не менее любовь процветала в обеих сектах, нередко превращаясь в рискованные связи на стороне, вдалеке от людских глаз.