— Могу. Сама знаешь. Хозяину вулкана ведь все едино. Любая может по доброй воле к нему отправиться, главное, чтоб по возрасту подходила и не мужней была, — усмехнулась, — да вот только желающих никогда нет. Для того жребий и придуман.
— Погубит тебя хозяин вулкана!
— Я и так умираю, — тихо ответила, сжимая руки Аланы.
— Неправда!
Знала, что произнести должна. Всю ночь готовилась. С трудом сглотнула сухой ком в горле.
— Лекарь вчера сказал. Да я и сама прошлой ночью дыхание Старухи-Смерти почуяла. А оно мне знакомо.
— Мелисса… — не то всхлипнула, не то простонала Алана. — Да как же ты спокойно говорить о таком можешь…
— Могу. Раз уж мне смерть на судьбе написана, так хоть умру с пользой — охраню любимых и дорогих моему сердцу. Дадут боги, доживу до обряда. А не дадут — и без их помощи справлюсь.
— Мелисса, нельзя так, неправильно это! Да ведь…
Крепче обхватила руки подруги и сжала, принуждая молчать. Боялась, что если продолжит уговаривать, сама струшу, а такого допустить никак нельзя.
— Слушай меня, Алана, внимательно слушай. По мне слезы лить никто не станет. А у тебя и батюшка, и матушка, и жених есть. Ты жить должна. И будешь. Замуж выйдешь, своему Арвиру сыновей нарожаешь. Он ведь сам не свой со дня жребия ходит…
Прикусила губу, потому как душой покривила. Припомнила, как Арвир, первый красавец селения нашего, к Алане посватался после того, как я его из булочной прогнала. Но да ладно. Что было, быльем поросло. Теперь уж все это неважно. Да и Алане о том знать не следует. Особенно сейчас.
— Я дочку твоим именем назову, Мелисса, — проговорила Алана, когда мы в объятиях друг друга вволю порыдали.
— Сыновей нарожай, — через силу улыбнулась я. — Дочерям в этом мире туго придется. — Голос надломился, сорвался, в следующий миг нижняя губа у Аланы затряслась, а уж дальше мои и ее слова новый поток горьких слез поглотил.
Воспоминание росчерком пронеслось, и я снова на хозяина вулкана глянула. Он моего ответа ждал.
— Так, да не так, — качнула головой.
— Поведай же, невеста, как дело было. — Сказано было так, что и ослушаться невозможно. Но решила попробовать. Все равно ведь изведет, а сейчас или позже — невелика разница…
— А тебе зачем?
— По сказкам соскучился, — сверкнули красные искры в глазах, будто в застывший агат янтаря капнули.
— Я сюда не тешить тебя пришла, а супругой тебе стать.
Прищурился — отчего глаза совсем алыми стали — и велел:
— Тогда правду говори.
— По своей воле здесь оказалась, — повторила твердо. — Иного не услышишь.
— Да ну? — протянул недоверчиво. — И не принуждал никто?
— Нет.
— И не обещали благами родных осыпать?
— Нет у меня родных.
Приметила, как у хозяина вулкана уголок рта дернулся.
— Натворила чего?
— Жила тихо и мирно, никого не трогала.
— От замужества бежишь, что хуже смерти?
— Говорю же: нет никого у меня. Ни родных, ни любимого.
— А был?
— Был, — сорвалось с губ, да так быстро, что и сама не успела осознать. Прижала холодные пальцы ко рту, чтоб еще чего ненароком не выдать.
— Неужто не придет за своей любимой? — не унимался хозяин вулкана.
— Нет, — выдавила едва слышно.
Качнул головой жених.
— Отчего же? Или смирился, что чудовище из-под горы его девицу забрало?
Колючие слезы подступили к глазам, но усилием воли не позволила им пролиться.
— Никто за мной не придет. Нечего тут опасаться.
— Так где ж твой любимый, которого на хозяина вулкана променяла? — выспрашивал жених.
— Мать-Земля знает где, — ответила почти зло.
Темная бровь хозяина вулкана вздернулась. Надо же, я-то думала, и не проймешь его ничем.
— Что-то мертвых вокруг тебя много, невеста. Никак жрицу самой Старухи-Смерти прислали. Стоит ли мне за свою жизнь опасаться? — спросил почти весело. Да ведь он и вправду смеется надо мной!
— Опасайся, коли страшно, — буркнула, больше удивившись, нежели напугавшись.
— А ты, выходит, смерти не боишься. — Уже не спрашивал. Утверждал.
— Боюсь. Все боятся, ежели боги разумом не обидели.
— И все равно ко мне пришла.
— Пришла.
— Потому как Старуха-Смерть за плечом стоит, — произнес равнодушно, а я ощутила, как щеки жарче прежнего зажгло.
Знал. С самого начала знал.
— Но откуда ж… — протянула растерянно.
Не думала, что ответит, но жених заговорил:
— Люд из долин — обманщики. Сватали мне хворых да умирающих. И ведь не опасались гнева хозяина вулкана, — хмыкнул невесело. — То ли глупые, то ли считали, что здоровая невеста чудовищу ни к чему, все одно ведь замучает несчастную. Не так разве рассуждали те, кто тебя прислал?