В какой-то момент отняла свою голову от ствола и посмотрела вдаль.
По склону холма мчался всадник. С того места, где я сидела, я видела, что конь под ним был черным и, кажется, без седла. Бедра наездника плотно прилегали к телу скакуна. Грива лошади и волосы мужчины развевались на ветру. Казалось, что они были единым целым.
Скорость галопа была такой, что у меня, сидящей на месте, все внутри сжалось от невольного трепета. На секунду вспомнила эту ни с чем не сравнимую сладость свободы, когда мчишься куда-то вдаль, и ветер выдувает из головы все лишние мысли.
Мне бы сейчас это не помешало.
Я и моргнуть не успела, как всадник заехал на холм и скрылся с другой его стороны. Черный жеребец, без седла? Нет, этого просто не может быть. Что делал варвар в императорской Академии?
Глава 8
Несмотря на то, что вчера природа явно давала понять, будто лету пришел конец, первое сентября выдалось теплым, я бы даже сказала — жарким. Словно август передумал уходить и решил снова побаловать нас хорошей погодой.
Проснулась я с первыми лучами веселого солнца и тут же пошла умываться, пока Рикель не успела занять ванную.
В ее планах было нанести на себя всевозможные мази и масла, чтобы на общем посвящении источать сексуальную энергию, которая заставит всех особей мужского пола обратить на нее внимание. А потом она уже выберет того, кто придется ей по душе.
Мою подругу очень огорчало, что всем нам выдали одинаковые платья и накидки, которые не то, что не подчеркивали фигуры, а скрывали даже то, что вполне можно было бы и открыть.
Я нервничала.
Сегодня должна была решиться моя судьба. И сегодня же я вознамерилась пробиться в кабинет к ректору.
Быстро умылась и выпила воды из хрустальной бутылки, стоявшей на журнальном столике. Сделала один небольшой глоток и почувствовала явный травяной привкус.
— Ты что-то подмешивала в воду? — уточнила я у Рикель.
Толстушка весело улыбнулась и сделала вид, что не услышала моего вопроса. Значит, точно подмешала. Наверняка, что-то снова связанное с любовными чарами.
Через минуту почувствовала, что мое волнение как рукой сняло. По телу прокатилась теплая волна энергии, а в голове появилась звенящая легкость. Губы сами собой растянулись в улыбку.
Захотелось вдруг покружиться по комнате. Мир был прекрасен. Пейзаж за окном поражал своей красотой. Все, что меня окружало, было наполнено радостью и любовью.
Рикель, заметив мое состояние, усмехнулась и тоже сделала глоток из той же бутылки.
— Давай собираться, — предложила она и, напевая себе под нос незатейливую мелодию старой народной песенки, удалилась в ванную комнату.
Я надела казенное платье, которое уже не казалось мне таким скучным, и накинула сверху серую, простую мантию.
По правилам, волосы у девушек должны были быть убраны назад, а лоб — открыт, чтобы представители Совета смогли «забраться» к нам в головы.
Я почему-то представила, как какой-нибудь именитый маг раздвигает мою макушку и заглядывает внутрь. Старательно выискивает там способности к боевой магии и ничего не видит. А затем вообразила его разочарованное лицо. Эта картина развеселила меня еще больше, и я уселась на мягкий пуф собирать волосы, чтобы великим магам было удобнее работать.
На завтрак решила сегодня не ходить. Есть совсем не хотелось. К тому же лишние калории могли притупить мои и без того не проявленные способности.
Дождавшись Рикель, которая вопреки всем правилам все же украсила свою мантию брошью в виде живого цветка и снова не пожалела пудры и розовой помады, мы вышли из комнаты.
Действие напитка уже не было таким ярким, и я снова была способна трезво оценивать окружающую обстановку, но внутренняя радость и предвкушение чего-то хорошего все же окончательно сменили тревогу и волнение.
Посвящение традиционно проходила на большой площади перед главным зданием.
Было только восемь часов утра, а солнце уже раскочегарилось не на шутку. Мне стало жарко в серой, плотной мантии, и я немного ослабила завязки на груди.
Площадь была разбита на пять секторов с трибунами, места на которых уже начали занимать старшекурсники.
Факультету стихий покровительствовал синий цвет и символ, объединяющий пять элементов, в виде звезды.
Студенты факультета медицины и знахарства носили красные мантии. Их хранителем был цветок лотоса, который якобы распускался где-то в недрах Белой горы и нес в себе как жизнь, так и смерть.