— А Дамарис Кембл не может тебе рассказать? — спросил Лютер.
— Она сказала, что Крэйгмор не считал ее готовой получить эту информацию. Ведущие допрос верят ей. Я отправил людей обыскать особняк Крэйгмора, его офис, компьютер и выяснить все его прошлое. Мы кое-что узнали, но это долгий процесс. Он был гением в хранении секретов.
— Много работы для «Джонс и Джонс», — подытожил Лютер.
— И не говори, — пробормотал Фэллон. — Я работаю двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.
— Это плохо, мистер Джонс, — сказала Грейс. — Рано или поздно вы сгорите на работе. Это будет катастрофой. В ближайшие несколько месяцев вы необходимы Обществу, причем в отличной форме.
Фэллон хмыкнул:
— У меня нет выбора.
— Есть, — не согласилась Грейс. — Вам просто нужно на несколько минут сфокусироваться на этой проблеме, как на других делах. Для начала найдите себе помощника.
— Забудьте об этом. Я работаю один.
Грейс улыбнулась:
— Лютер тоже так говорит. То есть говорил, пока вы не поручили мне работать с ним. Должна признать, из нас получилась хорошая команда.
— Есть причина, почему я работаю один, — возразил Фэллон. — Никто не может вытерпеть меня дольше пяти минут.
— Это не так. Я несколько месяцев проводила для вас исследования в Генеалогии. И у меня не было проблем.
На другом конце комнаты Лютер усмехнулся, но ничего не сказал.
— Вы не такая, как все, — проворчал Фэллон.
— Ну и что? Найдите кого-то еще, кто тоже не такой, как все. Вам нужен помощник, мистер Джонс. Поставьте себе цель нанять кого-нибудь. Думайте об этом как о загадке, которую нужно решить как можно скорее.
— Это должен быть кто-то, кому я смогу доверить тайны Общества, — сказал Фэллон, не поддаваясь убеждениям.
— Конечно. И это будет не первый раз. Помните, Калеб Джонс, основатель «Джонс и Джонс», обзавелся помощницей, которая стал его женой. Она была вторым Джонсом в «Джонс и Джонс», верно?
— Не нужно рассказывать мне историю моей семьи. Мне совершенно не нужна жена.
— Мы говорим о помощнике, а не о жене, — заверила его Грейс.
На другом конце возникла длинная пауза.
— Я подумаю об этом. Ах да, между прочим, вы мне нужны, чтобы создать новую личность для Дамарис Кембл. Она говорит, что Крэйгмор никогда не рассказывал правлению «Ночной тени» о ее существовании, но я не хочу рисковать. Спрячьте ее в генеалогических секретных файлах, хорошо?
— М-м-м, — неопределенно протянула Грейс. — Я думала, что у «Джонс и Джонс» в штате есть люди, которые изобретают новые личности.
— Конечно, есть. Они работают в обычных случаях, когда требуется предоставить агенту временное прикрытие. Но я говорю о совершенно новой биографии. Мне нужна история, которую можно будет проследить в течение нескольких поколений. Насколько я знаю, вы лучшая в таких делах, по крайней мере, когда дело касается создания фальшивого прошлого в пределах Общества.
У Грейс пересохло во рту.
— Простите?
— Черт возьми, та биография, что вы придумали для себя сразу после того, как избавились от этого сукиного сына Мартина Крокера, была прекрасной. Если бы в это время я не следил за Крокером, чувствуя, что он занимается чем-то незаконным, то никогда бы не усомнился в обстоятельствах его смерти, не говоря уже о том, чтобы начать интересоваться его помощницей. Приятной поездки домой.
Телефон замолчал. Грейс медленно закрыла его и посмотрела на Лютера.
— Такой уж Фэллон, — проговорил он. — Мистер Индивидуальность.
— Он все знает, — прошептала она. — И знал все это время. Он знал даже о клинике «Бернсайд».
— Да, и в этом весь Фэллон. Сейчас не знаю, как ты, но я более чем готов убраться отсюда. — Он взглянул на компьютер, стоящий на столе. — Что скажешь, если мы взглянем на бронь и узнаем, во сколько вылетает наш самолет?
Реальность обрушилась на Грейс, пробрав до костей.
— Хорошо, — тихо произнесла она.
Потом встала и подошла к столу. Она быстро зашла на сайт туристического агентства и, когда открылась страница, ввела код брони Лютера.
— Твой вылет в два пятнадцать, — сказала она.
— Отлично. — Он взял трость. — У нас есть время пообедать.
— У меня нет. — Грейс медленно встала. — Мой рейс в Портленд в час.
Лютер посмотрел на нее:
— Портленд. Я и забыл об этом.