Когда Клод взъерошил волосы я увидела эту милую отметину. Сама с такой же хожу, только на пояснице. А что? Если пациент в сознании во время операции Вайштайн всегда поинтересуется, куда раненый хочет получить знак отличия. Я была в сознании. Нет. Не потому, что Людовик решил поиздеваться надо мной. Просто у Вайштайна не казалось под рукой обезболивающего.
Так вот, первая и главная улика против личности профессора - вот эта отметина. Второй промах еще менее удачный. Замшевые туфли - излюбленная обувь Людовика, пироги с черникой - любимая еда Людовика, стильные очки с простыми стеклами - изюминка Людовика, ну и для завершающего штриха кашемировые перчатки с гравировкой ястреба - персональный герб Людовика. Радует одно - передо мной не Людовик. А кто? Вот это уже интересно.
Он провоцирует меня. Нарочно выставляет напоказ свою связь с Кукловодом. Зачем? Хочет убедиться в том, что я знакома с Людовиком? Смысл? Появляется только, если Клод в курсе поисков Рейгана. Но, все равно бессмыслица. Пусть он и знает, для чего Клоду понадобилось устраивать спектакль передо мной? Зачем ему я? Тоже ищет Людовика и думает, что я могу ему в этом помочь? Бред. Он знает об этом месте, следовательно, с Людовиком у него давняя связь и прочная. Ему просто нет выгоды таскаться за мной, да еще и тратить время на маскировку. Ну не верю я, что столько работы проделано только, чтобы следить за мной.
-О чем задумались, мисс? - проходя мимо хорошо мне знакомой могилы, спросил Клод.
-О многом - обтекаемо, однако, получилось, стоит уточнить - к примеру, где Вы держите собак? Неужели Ваш заработок позволяет жить в частном доме? - стараюсь не улыбаться, иначе могу расхохотаться, я прошла несколько шагов вперед прежде чем, поняла, что Клод не идет рядом.
Профессор вообще не сдвинулся с места, после моих слов, только смотрел на меня с некоторой долей подозрительности, словно я раскрыла мировую тайну, что он веками охранял. С его стороны будет верхом глупости прийти ко мне не подготовленным.
-Как Вы узнали о собаках? - любопытство преодолевает любые препятствия.
-Очень просто - все же не сдержала я легкой улыбке - на сгибах Ваших локтей есть волоски шерсти, которые обычно оставляет собака, если опирается передними лапами о хозяина, когда, скажем, прощается с дорогим другом. Запах Вам удалось почти вывести, но на правом ботинке на самом мыске туфли виднеется четкий след лапы, ну и волоски - указала я на ногу Клода.
-Возможно собака одна, а не…
-Невозможно. Ворсинки, что на локтях светлые и прямые, а те, что на туфле черные и кучерявые. У собаки шерсть не может так сильно отличаться, значит, собак несколько. Отсюда вывод, Вы можете позволить себе частный дом?
-Браво! Я сражен! - ирония в голосе была поддельной, он и правда сражен.
Я-то надеялась, что Клод знает обо мне, а выходит, даже если он что-то и знает, это такие крохи, что теперь ему остается только продвигаться в отношениях со мной на ощупь. Впрочем, ему не о чем переживать, я отличный гид, особенно в темах касающихся Людовика и собственной персоны.
Скажем так, я даже начинаю подозревать, что скоро смогу поставить себе диагноз - синдром нарциссизма, в острой форме. Но, вернемся к профессору. Он не кажется обрадованным перспективой того, что узнал мои новые стороны. Скажу больше он вообще не кажется обрадованным, скорее раздосадованным. Чем? Думал, я одна из многих наивных детишек, которых использовал Людовик? Вот уж прокол, если я угадала.
Ночью мне не давало покоя, одно весьма странное обстоятельство. Оно, действительно странное - как выбирались жертвы? Даже, если допустить, что их выбирал не Людовик, все равно, какие критерии? Ну, кроме того, что все они из богатых, аристократических семей. Что их могло еще связывать? Между собой никаких контактов, ничего общего. Учились в разных школах, университетах, все разных возрастов, воспитания, круг общения тоже разниться.
Единственное, что всех их связывает - это Людовик. В прямом смысле слова. Он мог пересекаться с каждым из них и не просто пересекаться, ему не составило бы особого труда пообщаться с этими ребятками. Тесно, так пообщаться. Я думала об этом, много и пришла к выводу, что скорее всего не Людовик похищает этих малышей. Это делает кто-то, кто похитил самого Кукловода. Но, зачем? Вот в чем вопрос. И при чем тут профессор Доминик Клод? Этот вопрос становится темой дня.