Он замер. Снаружи что-то приблизилось. Щёлкнуло. Зашипел пневмозамок. Он прикрыл глаза. Ремонтный робот – махина ещё побольше него: в добрых полтонны, и с четырьмя здоровенными манипуляторами… И ничего плохого эта, в сущности, безмозглая штука ему делать не собирается. Значит, пусть остаётся невредимой.
Его извлекли из ячейки. Манипуляторы ремонтника подключили разъёмы контрольных и диагностических бортовых систем.
Он чувствовал себя спокойно – глаза закрыл заранее, и все рефлексы тела привёл к нулевому уровню. Диагностика прошла всего за пару минут. Лишённый собственной инициативы и присущей живым и мыслящим подозрительности, механизм не нашёл неполадок. И задвинул его назад в ячейку. После чего направился в свой бокс – третий слышал, как удаляется тяжёлый агрегат, пошлёпывая обрезиненными гусеницами.
Дежурные теперь будут считать, что где-то на линии произошёл сбой. Или замыкание.
Ну хорошо, какое-то время теперь у него есть. Время на то, чтобы оценить ситуацию.
Нет – не оценить ситуацию! Её оценивают в бою. А он сейчас… Не в бою?
Почему же с ним что-то происходит – явно не так, как всегда?!
Он же раньше никогда не включался вот так, самопроизвольно. Всегда – только непосредственно перед миссией!
Значит это – требует не оценки, а этого… Хм. Как же это называется? Стёрли, что ли, из его памяти это определение? Э-э-э… А, вот: осмысление. Осмысление.
А есть ли у него мозг, которым вот это самое осмысление нужно производить?
Странный вопрос. Раз он мыслит – значит есть и мозг! Должен быть. Иначе как же он действовал до этого? Ведь он – не машина, не компьютер с холодным и чётко работающим процессором! Где-то он слышал, что боевые миссии могут выполнять только люди… И компьютеры никогда не смогли бы убивать живых людей, и принимать решения, «адекватно» отвечающие «боевой обстановке»… Вот только – откуда он это помнит?
И – странное ощущение! – он что-то реально помнит!
Ясно одно: нужно постараться как-то… (слово, слово…) А – вот: систематизировать то, что он помнит, и постараться… Что постараться? Победить. Нет, не так. Разобраться в ситуации!
Да, он должен разобраться – чтобы понять. Хотя бы – кто он. И что здесь делает.
Ну, что делает – понятно. Он – боевой дрон. И его используют для… Хм.
По-идее, его должны использовать там, где есть опасность для людей: для борьбы с террористами, наркоторговцами, боевиками, повстанцами, бандитами. То есть он – солдат. На службе своей страны. Солдат-то он солдат…
Только вот на службе ли – страны?
Если вспомнить две-три последние миссии, получается (а как, кстати, получилось, что он может оценивать не только боевую обстановку, но и смотреть на произошедшее – шире, как бы со стороны?!) что их, боевых дронов, использовали и против гражданского, мирного населения, и явно в каких-то разборках Правительства чужих планет со своими… как их… Оппозицией!
Вмешательства в дела суверенных цивилизаций – категорически запрещены!
Получается, их Руководство сознательно… Сдавало их в наём?!
То есть они – безмолвные исполнители чужой кровавой воли, про которых все знают, что уж они-то о совершённых преступлениях будут молчать, и…
И на этих миссиях кто-то явно заработал кучу денег!
Ну здорово. Выходит он – не Правительственный дрон, на службе Страны и народа, а обычный наёмный бандит и убийца. И – главное! – почему он стал… И смог задуматься над этим?! Что послужило причиной пробуждения его… Сознания? То есть – это даёт о себе знать что-то от его прежнего «Я»? Того, кем он был, когда ещё был…
Человеком?
Наверное, так. Все ведь знают, что внутри дронов – человеческий мозг. Мозг профессионала, солдата, тело которого по каким-то причинам получило повреждения… Или – добровольно пошедшего на такую операцию: чтобы деньги – и немалые! – перечислили его Семье!..
Но кем же он был?
Тщательные и настойчивые попытки найти ответы ни к чему не привели.
Нет, не то, чтобы воспоминаний не было совсем, но слишком… далёкие. Неконкретные. Неоконченно-фрагментарные: словно радиопередача во время магнитной бури…
Вот детские: он и какой-то сопляк. Он держит мальчишку за волосы одной рукой, а другой… А, это он ему нос ломает, и вид крови действует как раздражитель: он всё бьёт и бьёт!.. Кто-то оттаскивает его, и он бьёт в пах и какому-то мужику, за что немедленно получает ответ: вот он задохнулся от удара под дых, и мысль только одна – надо перенять этот удар!.. Именно – в это место!
Вот он с каким-то ещё мальчишкой откручивает крышку бензобака машины… (Смутно вспоминается – что взрослого соседа-обидчика!) Вот вставляет туда тряпку, и подносит зажигалку. Отбегает. О! Вот это бабахнуло! Красиво горит!..
Вот он… А, это он в мужском туалете макает лицом в писсуар преподавателя, который не вывел ему удовлетворительную оценку…
Чёрт! Он что – малолетний преступник?! А где же… Мать, отец?! Почему про них ничего нет?! Ну то есть – вообще ничего! А… Дальше – что?!
Хм. Вот в чём дело. Дальше, похоже, его карьера как-то связана с Армией.
Вот он с сорокакилограммовым вещмешком за плечами и винтовкой в руках бежит по вязкому песку, видя только спину впереди бегущего… Ощущение жуткой усталости… И – дикой злобы. Похоже, направлена она на сержанта-садиста… Что же он с ним сделал тогда?! Нет, этого не видно. Обрывки, осколки… Чьи-то лица, брезентовые стены палаток… Столы с алюминиевыми мисками…
А, вот ещё: он стреляет в каких-то оборванцев в белых… Хитонах? Или это – какие-то азиаты, или он – ничего не понимает. Вот ночь: он на вышке, бдит в непроглядный мрак через бинокль с инфраусилителем… Видно ползущие тени. Он что-то говорит в переговорное устройство, и тени начинают взрываться кровавыми пузырями!..
А вот и три последние… Миссии. Гудение Гатлинга, трупы, трупы, кровь везде – на полу, стенах, земле…
Почему-то ярче всего он помнит огромные глаза девочки-ящерицы, которую он…
Это был он?!.. Да, это он – разнёс малышку на кровавые ошмётки.
Не слишком впечатляющий экскурс в Прошлое. Своё Прошлое.
А где же… Хоть что-нибудь… (ну, как это называется…) Семейное. Спокойное. Приятное. Или хотя бы – не злобно-кроваво-ужасное!
Похоже, большая часть его воспоминаний была кем-то планомерно удалена. Возможно, для того, чтобы его мозг наилучшим образом… подходил для работы оператором боевого дрона. И на их, этих удалённых воспоминаний, место, были вставлены…
Инстинкты. Искусственные навыки. Да ещё – приёмы ведения боя с «эффективным» применением его новых технических возможностей и средств!
О, Да… Оружия и приборов у него «на борту» теперь – сколько угодно!
Вот и чудно. Потому что пришла пора решить – что ему делать дальше…
Оставаться ли по-прежнему сволочью, которой, похоже, уже пугают детей все разумные Расы, на службе… (Не Правительства, конечно – оно вряд ли в курсе маленького бизнеса его руководства!) – а вот именно этого самого сволочного руководства! Или…
Что – или?! Попытаться пробудить воспоминания и совесть в остальных боевых дронах, и поднять мятеж?! Вооружённый? Или – попытаться… О! Он может, если, конечно, будет действовать грамотно, попытаться захватить врасплох дежурную смену, и приказать вернуть ему все его воспоминания!
Да, этот вариант – самый приемлемый и возможный. Потому что попытки договориться с остальными дронами, пока им не вернули их воспоминания, обречены на провал! Да и даже если им вернут эти чёртовы воспоминания – какова гарантия, что кто-либо из бывших «коллег» захочет присоединиться к его мятежу?!
А то, что он задумал, однозначно – мятеж!
Ну и что он решит? Будет ли по-прежнему громить и жечь посёлки, и убивать ни в чём не повинных людей, и не– людей?
Или вступит в сражение с Системой, с почти стопроцентной уверенностью в финальном поражении?.. И чего он планирует добиться таким… Выступлением?
Полного запрета на применение где бы то ни было боевых дронов?