Осторожно, касаясь одной рукой шершавой, чуть влажной стены я приступила к спуску. И чем ниже спускалась, тем холоднее становилось. Руки начали замерзать, и пришлось сделать остановку, чтобы натянуть врученные Латтой перчатки. Лестница оказалась длинной, я насчитала аж шестьдесят три ступеньки.
Как только была преодолена последняя ступенька, а моя нога коснулась каменного пола, в конце коридора загорелся один единственный факел. Вот на его огонек я и пошла. Однако оказавшись рядом с двумя дверьми, впала в ступор. Я настолько переволновалась, что забыла, в какую именно мне надо. От досады хлопнула себя ладонью по лбу и, проговорив шепотом детскую считалочку, пошла в правую дверь.
За ней оказалась маленькая без окон комнатка, с неприятным, затхлым воздухом и единственным источником освещения в качестве свечи, слабо чадившей на маленьком столике в центре помещения. Что там еще находилось, рассматривать не стала, а повернулась на выход. И так понятно, что это не кладовая.
— Ты пришла. — Внезапный старческий, дрожащий голос заставил меня замереть.
Я развернулась обратно:
— К-кто здесь? — настороженно вошла внутрь и всмотрелась в слабоосвещенное пространство.
В самом дальнем и темном углу зашевелились, и на неверный свет свечи, прихрамывая, вышла сгорбленная старушка в потрепанном, черном балахоне. Лица ее было не видно из-за глубокого капюшона, накинутого на голову, и свисающих длинных, давно нечесаных, седых прядей.
— Подойди, деточка, — проскрежетала жительница этой комнаты и протянула ко мне худенькую, с длинными, давно нестриженными ногтями руку.
Мне бы бежать, ведь отведенные пять минут не будут длиться вечно, но я послушно подошла к женщине. Может, ей нужна помощь? Она не смотрела на меня, только что-то неразборчиво бурчала себе под нос. Но когда я собралась уходить, старушка неожиданно крепко вцепилась в мое запястье, оцарапав его ногтями незащищенный одеждой участок кожи, и вскинула голову.
Первым порывом было закричать, потом бежать. Однако ни того ни другого я не сделала. Будто парализованная, я была в состоянии только смотреть на яркие, неестественно синие глаза бабки, горящие внутренним светом на испещренном глубокими морщинами лице.
Я попыталась вырвать руку, дернула раз, второй. Однако хватка у на вид щупленькой старушенции оказалась стальной.
— Что происходит? Отпустите! — еще раз рванулась, безрезультатно.
А бабка вдруг начала говорить, жутким, потусторонним, чуть скрипучим голосом:
Старуха хотела еще что-то сказать, но я почувствовала, что захват на моей руке ослаб и вырвалась. Подбежав к двери, открыла ее, но на выходе все же обернулась. Ни кого в комнате уже не было.
Оказавшись в коридоре, я передернула плечами от охватившего меня озноба, и побежала к правильной двери.
Кладовая представляла собой просторное, квадратное, хорошо освещенное помещение примерно десять на десять метров с многочисленными стеллажами вдоль стен и большим, овальным столом посередине. На столе были расставлены колбочки, скляночки, котелки и грелки. Похоже, что кладовая имела еще и функцию лаборатории.
Окинув беглым взглядом все помещение, я направилась сначала к нужной мне полке, нашла банку с надписью «Сок пиявки анимо», достала из кармашка маленькую бутылочку и отлила несколько миллилитров золотистой, густой жидкости. После переместилась к центральному стеллажу и развернула бумажку, которую вручил мне Дениэрал. На ней было нашкрябано неровным подчерком: «Хапча — 2 шт». Этой самой хапчей оказались черные, склизкие, длинной с мою ладонь личинки. Брать это в руки совсем не хотелось, но Ал выполнил свою часть сделки, а мне нужно было выполнить свою. Поэтому, подавляя рвотный позыв и кривясь, я выловила двух личинок из зеленой жижи, в которой они плавали, и быстро завернула в ненужную уже бумагу.
Темную лестницу из подвала преодолела в рекордное время, и даже ни разу не споткнувшись, вылетела в ярко освещенный коридор. Он был пуст, посему задерживаться не имело смысла, и я драпанула к следующей лестнице. На выходе в первый подвальный этаж пришлось немного притормозить, чтобы не наткнуться на кого-нибудь, однако мои опасения были напрасны — ни кого я не встретила. Осторожно прокравшись по коридору, преодолела последний подъем, выскочила в холл и чуть не напоролась на преподавателя. Меня во время уволокла в темноту колон знакомая рука, а вторая зажала рот.