— Да, — согласилась Миоко. — У них явно топлива в обрез. Приберегают на крайний случай.
Корабль продолжал дрейфовать, покачиваясь на волнах, а Айзек и Миоко следовали за ним, оставаясь примерно в тридцати метрах позади. Корабль плыл и плыл, а они все шли и шли. В воздухе повисло такое напряжение, что у Айзека гудело в ушах.
Наконец они спустились с черной скалистой стены и достигли песчаного берега на северной стороне главного островного массива, идущего под прямым углом к скале. Вокруг не было ни души. Сюда мало кто приезжал, разве что на выходные или в сезон отпусков. Сейчас шел сбор урожая, и островитяне бросили на это все силы. Не так легко обеспечивать потребности населения на отдельном куске земли, у черта на куличках.
— Надеюсь, эта штуковина не перевернется, — сказала Миоко.
Айзек понял, что она имеет в виду. Перейдя с полуострова на пляж, ты попадал в другой мир. Огромная глубина перед каменной стеной мешала образованию больших волн, а дальше географический ландшафт разительно менялся: волны высотой до пяти метров поднимались на дыбы, словно обезумевшие лошади, и с грохотом падали, рождая водовороты яростной белой пены. Лишь в одном месте, на переходе от скалистого утеса к песчаному пляжу, был маленький кусочек суши, где можно приткнуться к берегу. Как будто…
— Они знают, — прошептал Айзек. — Она. Он. Они. Знают, кем бы они ни были.
— Что знают? — спросила Миоко.
— Знают остров настолько хорошо, чтобы спокойно подойти к берегу. Это идеальное место, если…
Его прервал внезапный рев двигателя. Корабль резко повернул вправо, оставляя за собой гигантские бурлящие пузыри, и на остатках горючего устремился к берегу. Двигатели почти сразу заглохли, но судну хватило инерции, чтобы со скрежетом и шипением заползти на песок. Его удерживали на месте течение с востока и утихающие волны с севера. Айзек не мог похвастаться энциклопедическими знаниями о старом мире, но остров он знал, как свои пять пальцев, и у него не оставалось сомнений, что неизвестный капитан мастерски справился с чрезвычайно сложной задачей.
В какой-то момент они с Миоко остановились — бессознательно, не отдавая себе отчета. Наступила тишина, еще более заметная по контрасту с мощным ревом двигателей — редчайшим для их маленького мира явлением.
— Что будем делать? — прошептал он.
— Бежим туда!
Миоко помчалась к последним скалам на краю полуострова, за которыми можно было спрятаться; Айзек последовал за ней. Они присели рядышком и заглянули за край, метрах в сорока от застрявшего в песке судна. Айзек понимал, что люди с судна могли заметить их раньше, но здесь они по крайней мере под прикрытием, если на палубе вдруг появится вооруженный до зубов человек.
— Безумие какое-то, — прошептала Миоко.
— Да уж.
Айзек задыхался, все его физиологические системы работали на непривычных сверхвысоких скоростях. Он жадно втягивал в легкие влажный, соленый воздух и выпускал его через нос.
Прошли секунды, минуты, показавшиеся долгими месяцами. На корабле ничего не двигалось. И само судно стояло неподвижно, как скала.
Внезапно звенящую тишину разорвало громкое металлическое эхо. Айзек с Миоко, машинально прижавшись друг к другу, выглянули из укрытия.
Есть! Что-то… кто-то полз по проходу от кают на кормовую палубу, где лежали трупы. Женщина. Страшно худая — кожа да кости под старыми бесформенными лохмотьями. Она едва ползла, с трудом передвигая усталые члены по корявой поверхности палубы. Темная кожа, спутанные волосы. Каждое движение давалось ей величайшим усилием воли. Наконец она добралась до перил напротив того места, где прятались Айзек с Миоко.
— Видимо, эта женщина нуждается в помощи, — несмело предположила Миоко. — Уверена, она не собирается нас застрелить или прирезать. Идем!
— Подожди, — возразил Айзек. — Ты твердо решила?
— Да. Она может умереть, пока мы будем здесь прятаться.
— А если эти люди заразны?
Старшие с детства приучили их опасаться болезни.
— У них головы прострелены, Айзек. Ты слышал когда-нибудь, чтобы вирус пробил дырку в голове?
Женщина застонала и схватилась за ржавое ограждение.
— Я понимаю, Миоко, но вдруг она их застрелила, чтобы избавить от страданий?
Айзек не знал ни одной девушки умнее или рассудительнее Миоко. Она замерла, подумала и приняла решение. Айзек понимал, что согласится с ней, поскольку сам вечно во всем сомневался.
— Всех одновременно? Они достигли точки невозврата все вместе? И почему в таком случае она не покончила с собой? Нет, тут что-то другое… Мы осторожно.