- Подожди, - выдохнула я. - Мы не можем просто…
- Еще как можем. Беги или умри. - Его голос звучал надорвано и истощенно, но он опережал меня. Я сосредоточилась на том, чтобы не замедлять его; по какой-то причине, страх Льюиса и его уязвимость были для меня хуже, чем мои собственные страхи. Лес пролетал в тумане коры деревьев, вспышек листвы, случайных проблесков серого кучевого неба.
Казалось, мы бежали бесконечно. Я мельком увидела нечто, что могло быть тенью, стоящей на вершине холма, но она растворилась, как дурной сон.
Мы просто продолжали бежать. Когда я оглянулась еще раз, то ничего не увидела. Вообще никаких следов, лишь угрюмый дымок, все еще поднимающийся от того места, где воспламенились Льюис и Кевин.
- Где Дэвид? - наконец-то выдохнула я. Льюис покачал головой, не отвечая, все так же борясь за вдох. Он держался за бок левой рукой, пока мы бежали, и мне не нравился цвет его лица и губ. Или булькающий звук, когда он втягивал воздух. - Тебе необходимо остановить!
- Еще нет.
- Нет, мы должны остановиться сейчас! - настояла я на своем.
Ему потребовались усилия, чтобы ответить сквозь подступивший кашель, а когда все закончилось, он сплюнул кровь. Много крови. Достаточно, чтобы заставить всю мою кожу сжаться.
Нам нужна была помощь. Очень нужна. И нужна она нам прямо сейчас.
И он, должно быть, знал это, потому что, наконец, кивнул. Я могла разглядеть истощение на его лице.
- Пещера, - сказал он. - Вон там.
Вон там - оказалось далеко. Я заставила его двигаться медленнее, и продолжала наблюдать, не появились ли позади нас какие-либо характерные признаки ярко-розового свитера или вырастающего вокруг нас огня. Ничего. Все это могло быть сном, за исключением сгоревших участков на моей одежде. Мы шли добрых полчаса, прежде чем в поле зрения появилась скала - конец гребня. С него открывался хороший вид на долину ниже, а также имелся небольшой выступ из скалы, торчащий над обрывом. Внизу - далеко внизу - сияющая лента реки сверкала в тусклом свете. Высокие деревья достигали только примерно половины высоты скалы.
- Сюда, - сказал он, продвигаясь вокруг скального образования в форме улья. Там имелась трещина, которая была крупнее остальных. Однако, я не назвала бы ее большой. Достаточно большой, чтобы протиснуться, если вы не против приступа клаустрофобии, и кто-то хочет вас убить, если вы не найдете где спрятаться.
Льюис, без разговоров, протиснулся в крошечное пространство, пробираясь в мрачном молчании.
Каково это было со сломанными ребрами, я даже не хотела представлять. Я сделала глубокий вдох, но затем мне пришлось выпустить половину - моя грудь была немного больше, чем у Льюиса, и протиснулась через отверстие в скале, что навело на меня панику. На несколько секунд я подумала, что застряла, но потом моя размахивающая правая рука нашла за что ухватиться, и я протащила себя...
... в сказочную страну.
- Осторожно, - сказал Льюис и указал наверх, когда я начала выпрямляться. Сталактиты из капающего с потолка известняка, застывшего в форме игл. Я сглотнула и нырнула вслед за ним, когда он присел у стенки.
Перед нами была лужа темной, не двигающейся воды, и в пещере было прохладно и тихо. Не тепло, но и не замораживающее. Единственными звуками были те, что издавали мы - шорох камней, стук наших зубов, капли воды с нашей промокшей одежды.
- Я не могу разжечь костер, - сказал Льюис. - Слишком опасно в замкнутом пространстве. Не уверен, что смогу управлять окисью углерода. - Он казался смертельно усталым, но открыл рюкзак, что он бросил на пол - как, черт возьми, ему хватило присутствия духа, чтобы протащить его через все это? - и выкопал несколько пакетов. Он бросил два из них в мою сторону, и я увидела, что это были какие-то серебристые термо-одеяла.
- Они подействуют лучше, если ты разденешься. Твоя одежда слишком мокрая. Это будет просто…
Если он ожидал от меня приступ скромности, то был сильно разочарован. - Ладно, - сказала я и начала расстегиваться. Сопротивление мокрой одежды сводило меня с ума, и холод проник в меня достаточно глубоко, чтобы заставить меня не беспокоиться о таких вещах, как чужое подсматривание за моим раздеванием. Или, может быть, у меня был обычный иммунитет к такого рода вещам. Трудно сказать. Я лишь знала, что с ним я не колебалась. Боже, а не говорило ли это о моей подноготной?
Льюис вежливо отвернулся, пока я стягивала насквозь промокшие штаны. Я решила оставить нижнее белье, и закуталась в шуршащую серебряную фольгу. Моя кожа ощущалась как холодный, влажный пластик. - Так, - сказала я сквозь стучащие зубы. - Какого черта только что произошло?