Он задумался, молча глядя, будто не мог понять меня. Мягкость в его взгляде отправила бабочек порхать в моем животе.
— Нет, — пробормотал он. — Ничего, что ты могла бы исправить.
Я втянула воздух, умирая от желания спросить, что его беспокоило. Он перенес что-то серьезное — то, что омрачило его, свисая над его головой словно грозовая туча.
Опустив взгляд, я затянула последний стежок и присела на корточки.
Его лоб оросило потом, хотя его тело было холодным и слишком белым. Ему нельзя лежать на прохладном кафеле, но я была не в состоянии переместить его. Ему придется оставаться там до тех пор, пока он не сможет передвигаться сам.
— Оставайся здесь, — приказала я, с трудом поднимаясь на ноги.
Он закрыл глаза, его губы растянулись в улыбке.
— Куда, черт возьми, я могу пойти? Я с трудом могу концентрироваться.
— Я только что пришла к такому же выводу.
Я бросилась из комнаты и вернулась в ванную. Схватив полотенца для лица с раковины, я наполнила миску теплой водой, собрала все полотенца с сушилки, и направилась обратно в кабинет.
В последний момент, я бросила полотенца и поставила теплую воду при входе в комнату и рванула наверх.
Любопытством ли было бегать по коридору и разглядывать многочисленные комнаты? Возможно, но у меня была цель, и не было никаких скрытых мотивов.
Подходя к комнате в конце коридора, я остановилась и вошла. Она была единственной, выглядевшей обжитой. Кровать королевского размера не была заправлена, черно-белое абстрактное покрывало было скомкано на одну сторону. Повсюду витал аромат мужского мыла и лосьона после бритья, смешанного с запахом кожи и соленых брызг океана.
На цыпочках войдя в спальню Килла, я заглянула, чтобы посмотреть были ли там личные вещи и фото. Дом был слишком пустым — не хватало души. Схватив толстое черное одеяло с края кровати, я направилась к выходу, но что-то на столе привлекло мое внимание, там, где лежали монеты и зажигалка. У стены лежал ластик, выглядя так, будто его использовали множество раз.
Мое сердце сжалось, когда боль наполнила мое тело.
— Мне плевать какой у тебя характер. Ты можешь быть любым знаком зодиака, и я буду любить тебя.
Он глубоко вздохнул, уткнувшись в мою шею.
— Я буду тем, кем ты хочешь, так долго, сколько ты продолжишь дарить мне свое сердце.
Я отступила назад, утопая в его обожающем взгляде.
— Вечно.
— Навсегда.
Ластик.
Это... больно.
Он воткнул иглу глубоко в мое сердце, заставляя меня кричать от нетерпения. Неразгаданные тайны — я хотела узнать их с каждым вдохом. Незамедлительно.
Дрожащими пальцами я взяла ластик, сглаживая выцветшую форму чаши из знака зодиака Весы.
5 глава
Я тонул в агонии, мой разум затронул воспоминания, слишком долгое время наполненные ненавистью и отвращением.
Все внутри меня пропиталось жаждой мести. Она была всем, чем я жил, что я ел, чем я дышал.
До нее.
До самозванки с зелеными глазами.
— Килл
Килл открыл глаза от звука громкого звона миски о плитку. Немного теплой воды пролилось, плеснув на пол. Положив полотенце рядом с его головой, я держала одеяло повыше, чтобы оно не промокло.
Он приподнял бровь.
— Что ты делаешь?
Мое сердце все еще болело, мой мозг отчаянно пытался разгадать значение ластика. Это что-то значило. Связь — воспоминание.
Я отказывалась встречаться с ним глазами.
— Мою тебя. Ты весь в крови. Это не гигиенично. Затем, если ты сможешь двигаться, тебе нужно будет лечь в постель и отдохнуть, если нет, то я постелю тебе здесь, и принесу что-нибудь поесть.
Он долго смотрел, в его глазах боролись удивление с недоверием.
— Ты собираешься мыть меня? — Он сглотнул. — Ты будешь купать меня, кормить меня и останешься... хотя всего несколько часов назад мои братья похитили тебя и ты очнулась в лагере Чистых?
Игнорируя большую часть сказанного, я спросила:
— Чистых?
Он нахмурился, до сих пор не способный разобрать выжила я из ума или просто невероятно глупа.
— «Чистая Порочность». Мой мотоклуб. Ты поняла, что я президент? — Он поднял руку, тяжелую и слегка дрожащую, и прижал к моему виску. — Я серьезно опасаюсь за твои умственные способности.