— Хочешь оставить плед? — шепчет он мне возле уха, и по моему телу пробегает легкая дрожь.
— Нет, — быстро беру себя в руки, снимаю плед и протягиваю его Адану, — я согрелась.
— Отлично, тогда пойдем.
Он вешает плед на мой стул, и мы выходим из кафе. Выйдя на улицу, я замираю, снова наслаждаясь теплыми лучами.
— Идем, — произносит рядом уже знакомый голос, и Адан, взяв меня за руку, ведет к своей машине.
Мы подходим к красивой белой машине, и у меня почти отвисает челюсть.
Адан прекрасно понимает ее восторг, но решает пошутить.
— Только не говори, что ты и машин боишься?
«Я смогу!» — внушает она сама себе.
Миа наигранно улыбается, и Адан с наслаждением наблюдает за ней. Он открывает пассажирскую дверцу, убирает портфель на заднее сидение и помогает ей сесть. Затем, сев за руль, молодой человек трогается с места.
Быстро пристегнувшись, я рассматриваю красивый салон, и он, заметив это, говорит:
— Красивая?
— Очень.
— А на какой машине ты ездишь? — пытается поддержать разговор Адан.
— Ну, она определенно больше, чем эта, — смущенно произношу я.
— Никогда бы не подумал, что ты любишь внедорожники.
— Что такое внедорожник? — выдала себя я.
— Если я правильно понял, у тебя джип или что-то в этом духе.
— Джип? Нет, у меня автобус, — произношу очень спокойно.
— Автобус?! Ты водишь автобус?
— Нет, я езжу на автобусе.
Адан заливается смехом.
— Здесь нет ничего смешного!
— Прости. Так у тебя просто нет машины. Но почему? — он не верил, что есть люди, у которых нет машины.
— Многие люди пользуются общественным транспортом. И мне никогда не хотелось водить.
— У тебя нет прав?
— Ты произносишь это так, как будто это что-то ненормальное, — немного раздраженно фыркаю я.
— Прости. Не обижайся. Просто никогда бы не подумал, что меня еще чем-то можно удивить.
— Ладно, ты прощен.
— Теперь я смогу спать спокойно.
Адан оказался прекрасным экскурсоводом, мне даже показалось, что он немного помешан на истории своей страны. Если мы оставляли машину, то лишь для того, чтобы погулять, насладиться природой, архитектурой или чтобы сделать фотографии на мой телефон. Я подумала, что если все-таки из этого приключения получится статья, то снимки могут пригодиться. Все время в машине нам составляет компанию прекрасный сборник песен для скорой езды. Мы едем по центральной улице, и машина останавливается у бордюра. Я смотрю по сторонам, но не понимаю, из-за чего мы остановились. Адан выходит из машины, обходит ее и, как я уже привыкла за несколько часов проведенных с ним, открывает мне дверцу и подает руку, чтобы я вышла. Как только я оказываюсь рядом с ним, то, не выдержав, спрашиваю:
— Зачем мы здесь остановились?
— Тебе понравится, — лишь шепчет он мне на ухо и, взяв мою руку, заводит ее себе на локоть, и мы идем.
Наконец подойдя к очень маленькому бутику, я понимаю, зачем мы тут. Мы заходим в магазин, и к нам сразу же подходит консультант.
— Я могу вам чем-то помочь?
— Да, — быстро отвечает Адан, — мы идем сегодня в театр, и моей спутнице нужен подходящий наряд.
— Да, конечно, сейчас что-то подберем.
— Подождите, — наконец вмешиваюсь я, понимая, что мы находимся в очень дорогом магазине, так как кроме нас тут нет никого. — Мы на минутку, — говорю я девушке, а сама киваю головой Адану, намекая отойти со мной.
— Я не смогу позволить себе что-то здесь купить, — тихо произношу ему я, когда мы остаемся одни.
— Ты помнишь мою единственную просьбу?
— Да! — говорю я, поджимая губы. — Но я не смогу принять от тебя такую дорогую покупку.
«Боже мой, как же мне нравится эта ее скромность», — думает Адан, пристально на нее смотря.
— А ты попробуй, и у тебя получится, — продолжает шутить он. — Я в тебя верю.
Затем он резко поворачивается к продавцу и ставит Мию в еще более затруднительное положение.
— Мы тут немного посоветовались: нам нужно не только вечернее платье, а также белье, аксессуары, костюмы, одежда для отдыха, обувь, ну, в общем, все, что ей понравится.
Продавщица с явной ревностью смотрит на меня, а затем — снова на него. Я продолжаю стоять ошарашенная. Он снова разворачивается ко мне и говорит:
— У тебя есть час! Я уеду по делам, так что наслаждайся.
Я не успеваю ничего возразить, как он покидает магазин, и я в ступоре смотрю на продавщицу. Тяжело вздохнув, я все-таки произношу: