Хоть в помещении темновато, я все же вижу длинный ряд старых мотоциклов вдоль западной стены. Это те байки, которые ребята используют, когда их собственные выходят из строя. Мой взгляд задерживается на новеньком бордовом Fat Boy, стоящем дальше всех от подъемных ворот. Я на мгновение любуюсь этой впечатляющей, гладкой машиной, прежде чем иду дальше.
Чуть дальше я замечаю маленький офис, где Оуэн хранит большую часть документов охранного агентства. Хотя мне всегда было интересно, какие именно дела берет на себя “Коварные”, я знаю, что лучше не лезть в это. Если бы я это сделала, мне вряд ли бы понравилось то, что я там увижу.
Лиам думает, что он хорошо скрывает, чем зарабатывает на жизнь, но я знаю правду. У моего брата много достоинств, но скрытность — явно не его сильная сторона. Я знаю, что все в мотоклубе готовы работать по другую сторону закона, чтобы выполнить свою работу. И я понимаю, что клиенты, которых привлекает клуб, далеки от того, чтобы быть законопослушными гражданами.
Но при всем при этом я понимаю, что мой брат и его друзья — меньшее из зол в этом мире. Чаще всего, если бы "Коварная семерка" не бралась за опасные и морально сомнительные задания, кто-то другой сделал бы это. И этот «кто-то» вряд ли имел бы лучшие намерения.
Иногда выбор меньшего из двух зол — единственный возможный.
Это не значит, что клуб вообще не берется за легальные дела. Просто они известны тем, что особо не задают вопросов. Они готовы взяться за что угодно и даже глазом не моргнут, даже когда это переходит грань законности.
Согласна ли я с тем, чем мой брат и остальные зарабатывают? Черта с два. Но Лиам — взрослый человек, и если я что-то знаю наверняка, так это то, что никто не может скрывать свою истинную натуру. Лучше всего просто поверить в то, что, когда их прижмут к стенке, они в конечном итоге сделают правильный выбор.
Я отвожу взгляд от запертой двери офиса и смотрю, как Лиам открывает другую дверь рядом с входом в мастерскую. Мягкий свет освещает лестницу, ведущую на второй этаж старого склада. Там наверху находятся квартиры, которые клуб медленно, но верно ремонтирует для всех. С тех пор как я переехала в его комнату несколько месяцев назад, Лиам с Тейтум переехали сюда.
С тех пор, как подружка Лиама вернулась в его жизнь, он делает все возможное, чтобы на этот раз она осталась. Я не была знакома с Тейтум, когда она впервые появилась в его жизни, но услышала достаточно, чтобы собрать картину воедино. Насколько я поняла, она появилась в его жизни под ложным предлогом, но с тех пор исправилась.
К сожалению, мой брат многое от меня скрывает, поэтому я не знаю всех подробностей их любовной истории, но, похоже, у них все наладилось.
Можно подумать, что я уже привыкла искать ответы на свои вопросы сама. Выросшая с тремя старшими братьями, я получила массу «побочных эффектов» от этого. Да, можно сказать, что я под надежной защитой, даже чересчур. Но за эту защиту я расплачиваюсь вынужденной невинностью и тем, что меня держат в счастливом неведении.
Я чуть не фыркаю про себя. «Счастливое неведение», ага, хер там. Как будто я вообще когда-то просила их защиты.
С того дня, как отец нас бросил, мои братья обращаются со мной, как с хрустальной, будто я слишком ценная, чтобы столкнуться с суровой реальностью. Хотя на самом деле я каждый гребаный день сталкиваюсь с этой суровой реальностью. Я работаю медсестрой в отделении скорой помощи, ради всего Святого. Я ухаживала за младенцами, которых в реанимацию отправили те самые люди, от которых они зависят больше всего. Я видела последствия, когда стариков расстреливали из-за содержимого их кошельков. Я смотрела в глаза молодым женщинам, которые пережили изнасилование, совершенное мерзкими ублюдками, не способными себя контролировать.
Извращенцы всегда находят способ запятнать невинных. Но даже среди того мрака, что я видела, я стала свидетелем того, что можно назвать лишь чудом.
В разрушении есть своя красота; нужно просто сражаться достаточно долго, чтобы увидеть, как что-то прекрасное восстанет из пепла.
Но вместо того чтобы позволить мне увидеть тьму, мои братья предпочитают оградить меня от нее. Они считают меня невинной, и, возможно, по их меркам это так. Но я достаточно сильная, чтобы справиться с теми ужасами, которые, по их мнению, я не вижу.
Я смотрю, как Ли взбегает по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Сегодня он кажется каким-то встревоженным, будто нервничает о чем-то, но, хоть убей, я не могу понять почему.
Отбросив эти мысли, я следую за ним. В отличие от него, я поднимаюсь по ступеням спокойно, шаг за шагом. Я была здесь раньше, но прошло уже несколько недель, и, поднимаясь по лестнице, я понимаю, как сильно все изменилось с тех пор.
В прошлый раз здесь были полностью обшиты гипсокартоном только две квартиры и с установленными дверями. Теперь я вижу, что огорожены еще две квартиры. Двери нужно повесить, и установить плинтусы, но в остальном пространство уже выглядит вполне пригодным для жизни.
Краем глаза замечаю, как Ли открывает дверь в их с Тейтум квартиру и исчезает внутри, а я подхожу к пустой квартире. Просовывая голову внутрь, осматриваю помещение.
Здесь просторно и светло. Конечно, большая часть этого эффекта объясняется отсутствием мебели. Пол из бетона покрыт слоем пыли, скорее всего, из-за недавно зашпаклеванного и отшлифованного гипсокартона. Хотя площадь помещения не слишком велика, здесь достаточно места для длинного ряда окон, через которые проникает обилие естественного света — гораздо больше, чем я получаю в своем нынешнем жилье. Я уже представляю, как много домашних растений можно было бы развесить вокруг этих больших окон.
Раньше в моем старом доме было очень много комнатных растений, это начало походить на одержимость. Но это было до того, как мой дом сгорел дотла, забрав с собой все, что я когда-либо собирала или ценила, просто исчезли в огне.
В центре комнаты на импровизированном столе валяются какие-то инструменты, удлинители и грязные тряпки. Я замечаю несколько пустых коробок из-под напольного покрытия рядом с тем местом, которое, как я предполагаю, является ванной, судя по отверстиям на полу.
Я подхожу к маленькой ванной и улыбаюсь, глядя на темное напольное покрытие. Оно глубокого красно-коричневого цвета с изящной текстурой древесины, который будет сочетаться практически с любым цветом краски, которую они выберут для нанесения на стены. Я щелкаю выключателем возле двери, и, к моему удивлению, красивые золотистые светильники оживают. Я осматриваю их и понимаю, что они очень похожи на те, которые я когда-то установила в своем старом доме.