Артур Кларк
Разрушающее напряжение
Грант делал запись в бортовом журнале, когда услышал, как за его спиной открылась дверь. Он даже не потрудился оглянуться — вряд ли это было необходимо — кроме него на борту корабля находился еще только один человек. Но почему-то ничего не происходило — Мак-Нил молчал и не заходил. Это удивило Гранта и он развернул вращающееся кресло.
Мак-Нил стоял в дверях с таким видом, словно увидел привидение. Грант и не подозревал, насколько эта мелькнувшая у него избитая метафора близка к истине. Мак-Нилу и впрямь, в каком-то смысле, виделся призрак, самый страшный из всех призраков — его собственный.
— В чем дело? — сердито спросил Грант. — Заболели, или случилось что-то?
Инженер покачал головой. Капельки пота оторвались от его лба и, сверкая, побежали по комнате по совершенно прямой траектории. Мускулы гортани шевелились, но с губ его не слетало ни звука. Казалось, он сейчас заплачет.
— Нам крышка, — просипел он наконец. — У нас нет больше запаса кислорода. — А потом действительно заплакал. Он был похож на дряблую куклу, медленно оседающую на землю. Упасть он не мог из-за отсутствия гравитации, поэтому просто сложился в воздухе.
Грант промолчал. Он стал совершенно машинально, яростно растирать тлеющую сигарету в пепельнице, пока не погасла последняя крошечная искорка. Казалось, воздух вокруг него уже стал сгущаться — извечный ужас космических дорог схватил его за горло.
Он медленно освободился от эластичных ремней, которые, пока он сидел, создавали некоторую иллюзию веса, и с автоматическим мастерством стартовал к двери.
Поравнявшись с инженером, он сердито похлопал его по плечу и велел немедленно прейти в себя. Но Мак-Нил даже не пошевелился, такое поведение было совершенно непростительным, даже в данных обстоятельствах.
Трюм представлял собой большое полусферическое помещение, в центре которого размещалась массивная колонна, по которой проходили кабели, связывающие пульт управления с остальными элементами растянувшегося более чем на сто метров гантелеобразного космического корабля.
Помещение было заполнено ящиками и коробками, расположенными в сюррреалистическом трехмерном беспорядке, возможном только при полном отсутствии гравитации.
Но даже исчезни внезапно весь груз, Грант едва ли заметил бы это. Он смотрел только на большой, выше его самого, резервуар с жидким кислородом, который был прикреплен к стене рядом с дверью шлюза.
С виду все казалось таким же, как всегда: тускло поблескивала алюминиевая краска, оставались неповрежденными отводные трубки. Все было в полном порядке, и только одна мелкая деталь указывала на беду — стрелка индикатора содержимого неподвижно застыла на нуле.
Грант смотрел на этот молчаливый символ, как много веков назад, во время чумы, мог смотреть какой-нибудь вернувшийся домой лондонец на входную дверь, перечеркнутую в его отсутствие грубо нацарапанным крестом. С полдюжины раз Грант постучал по стеклу индикатора, на всякий случай, даже не надеясь, что стрелка просто застряла, ведь в плохое всегда проще поверить чем в хорошее.
Когда Грант вернулся в рубку, Мак-Нил снова был уже самим собой. Причину столь быстрого выздоровления выдавала открытая аптечка. Инженер даже попытался сострить:
— Это был метеорит. Утверждают, что в корабль такого размера он должен попадать раз в столетие. Мне, кажется, по нам поторопились выстрелить, ведь впереди еще девяносто пять лет.
— Но почему не сработала сигнализация? Давление воздуха нормальное. Как такое возможно, если мы продырявились?
— А мы и не собирались, — ответил Макнил. — Метеорит, должно быть, разбил змеевики расположенные снаружи корабля, по которым циркулирует кислород, охлаждаясь, чтобы оставаться жидким.
Грант молчал, собираясь с мыслями. Случившееся было серьезно, чертовски серьезно, но не обязательно грозило гибелью. Как-никак больше трех четвертей пути осталось за плечами. — Значит вся надежда на регенератор?
Мак-Нил покачал головой:
— Цифры нужно конечно уточнить, но примерно около десяти процентов кислорода теряется при его восстановлении из углекислого газа. Вот почему мы должны иметь с собой резерв.
— Скафандры! — возбужденно воскликнул Грант. — Каковы в них запасы кислорода? — Он сказал не подумав, и от мгновенного осознания своей ошибки ему стало еще хуже, чем раньше.
— Там не может храниться сжиженный кислород — он закипит через несколько дней. Там аварийный запас сжатого воздуха примерно на тридцать минут.