Он нервно сглотнул, уперев руки в бока.
— Но если с ним или с тобой что-то случится… — Габриэль отвел взгляд, быстро моргая.
Часть ее души отчаянно хотела броситься к нему, утешить, вспомнить, каково это — оказаться в крепких, надежных объятиях. Но другая, куда более сильная ее сторона сдержалась.
Потому что Амелия никак не могла забыть и то, что случилось потом. Его взгляд, когда он предал ее. Как он молча смотрел, пока Кейн тащил ее за волосы с мостика «Гранд Вояджера», намереваясь учинить насилие.
— Габриэль…
Он с глухим стоном повернулся к ней. В глазах застыло страдание.
— Я не могу защитить тебя там. И эта мысль убивает меня.
— Тогда мы просто должны доверять друг другу. — Габриэль стоял так близко, что она могла бы положить руки ему на грудь. А вот оттолкнуть его или притянуть ближе, она и сама до конца не знала.
Раньше, чем она успела хоть как-то отреагировать, Габриэль нежно и бережно приподнял подбородок Амелии. Другую руку положил на ее затылок. А потом наклонился и жадно поцеловал. Твердые, ищущие, голодные губы решительно захватили ее рот.
В животе у Амелии все перевернулось. Ее тело затрепетало. Она хотела его и ненавидела себя за это желание, ощущала собственную слабость, но вместе с тем жар, страсть и падение с головокружительной высоты…
Амелия сдавленно пискнула. И отпрянула. Но какое-то короткое мгновение она оставалась в объятиях Габриэля. Всего одно мгновение, когда его губы обжигали огнем ее тело — она позволила этому происходить.
Они стояли так близко, что Амелия чувствовала биение его сердца, ощущала твердую силу рук, плеч и живота, чувствовала застывшую в нем силу.
Габриэль опустил руки. Его тело оставалось напряженным, натянутым, как электрический провод, на щеках проступили мускулы, когда он сжал челюсть.
— Не убегай, — быстро сказал он. — Пожалуйста.
Амелия только кивнула, тяжело дыша. Не уверенная, что может доверять себе, своему голосу или тому, что она скажет или должна сказать.
— Мне жаль… нет, вру. — Габриэль криво улыбнулся. — Я не жалею, что поцеловал тебя, Амелия Блэк. Я никогда не буду сожалеть о каждом хорошем моменте, который мы когда-либо разделяли. Целовать тебя сейчас на самом деле эгоистично, я знаю это. Понимаю, что не заслуживаю тебя, не после того, что с тобой сделал. Я принимаю это. Ненавижу это, но все же принимаю. Что ждет нас завтра, неведомо. Я даже не знаю, смогу ли увидеть тебя когда-нибудь снова. Надеюсь, ты сможешь простить мне этот последний поцелуй.
Она с трудом прочистила горло, ее щеки пылали. Чувство вины накрывало ее с головой. Нечестно будет давать ему то, в чем Амелия не была уверена.
— Я могу. И прощаю.
Он подался к ней, потом остановился. Быстро кивнул, словно смирившись с чем-то глубоко внутри себя. Когда Габриэль заговорил снова, его голос звучал хрипло.
— До скорой встречи.
Габриэль повернулся и зашагал между зданиями по направлению к казармам, опустив голову, ссутулив плечи и сжав руки в кулаки. Измотанный, но целеустремленный, уставший, но решительный, он упорно шел навстречу надвигающейся буре.
В каком-то смысле в этом они были похожи.
Глава 7
Уиллоу
Финн пихнул Уиллоу ногой под столом для пикников.
— Ты только посмотри.
— Что? — спросила Уиллоу, отвлекаясь от шахматной партии, представлявшей собой голо-версию игры с красными и синими мерцающими средневековыми рыцарями на конях, слонами в мантиях и пехотинцами, вооруженными мечами, топорами и луками. Уиллоу крупно проигрывала.
— Клео пялится на Селесту.
Уиллоу сузила глаза. Селеста облокотилась на стол для пикника, прикрыв глаза от холодного солнца, ее раненая нога лежала на скамейке.
В десяти ярдах от Селесты в тени здания лазарета притаилась Клео с сигарой в одной руке. Финн точно подметил. Она не сводила с Селесты глаз, как кошка с мыши.
Уиллоу аккуратно прикоснулась к ожогу на шее.
— Держу пари, она людоед. Наверное, сейчас представляет себе ногу Селесты в виде каре ягненка, готовящегося на вертеле.
— Во-первых, это отвратительный образ. Большое спасибо за то, что впечатала его в мой мозг.
— Не за что.
— Во-вторых, я уверен, Клео интересуется Селестой совсем по другой причине.
Уиллоу снова скользнула взглядом в их сторону. На этот раз она заметила, как Клео украдкой поглядывает на их подругу, закусывая нижнюю губу, так будто вгрызается в сочный стейк.
Уиллоу откинула непослушные волосы за уши и застонала.
— Что-то подмешано в воду? В воздухе появился какой-то новый патоген, изменяющий мозг? Неужели одного апокалипсиса недостаточно? У Амелии очень странный, очень нездоровый любовный треугольник с Микой и Габриэлем, хотя никто из них в этом не признается. А теперь еще и социопатка-каннибал Клео неравнодушна к Селесте?