От тягостных воспоминаний свело живот. Но теперь все поменялось. Они сами расставили ловушку головорезам.
И все же оставалось слишком много вопросов, слишком много неизвестности. Жива ли ее мать? Смогут ли они вернуть ее живой и невредимой? Не пострадают ли при этом те, кто дорог Амелии?
Габриэль пошевелился рядом с ней. Его дыхание было неглубоким, изо рта вырывались белые струйки пара. Она чувствовала напряжение в его теле, как в свернутой пружине, готовой вот-вот сорваться. Он задел ее своим широким плечом. Амелия невольно вздрогнула — не только от нервов, но и от чего-то еще.
— Как ты? — Вьющиеся черные волосы Габриэля рассыпались по воротнику форменной куртки, одна прядь упала на нахмуренный лоб. Он оторвал взгляд от прицела винтовки и посмотрел на нее. В его темных, тлеющих глазах отражались боль и тоска.
Габриэль. Красивый, загадочный пуэрториканец, который не раз предавал и спасал ее.
— Хочу, чтобы все поскорее закончилось. — Амелия имела в виду не только сегодняшний день, и не только эту засаду. Она устала постоянно бежать, добывать пропитание, бороться за свою жизнь, никогда не зная, какую опасность принесут следующие минуты, часы и дни. Она вымоталась до предела.
Габриэль кивнул, словно прекрасно понимал все то, о чем она умолчала.
— Так и будет. Мы обязательно справимся со всем, обещаю.
Ответить она не успела, услышав гул приближающихся мотоциклов. Низкий, отрывистый рык двигателей быстро набирал обороты. Сердце молотом заколотилось в груди, но Амелия не отрывала взгляда от дороги, ожидая появления похитителей ее матери и убийц Надиры.
Охотники за Головами выехали из-за поворота под рев десятков мотоциклов. Она узнала меховые шкуры животных, развевающиеся на их плечах как плащи: собак, волков, леопардов, тигров. К спинам, поясам и бедрам байкеров было пристегнуто грозное оружие. Они ехали ровным строем: две дюжины мотоциклов впереди, еще дюжина — по обе стороны от транспортного грузовика, еще больше — замыкали колонну.
У Амелии перехватило дыхание. Она обвела взглядом мотоциклистов: ни одной женщины-водителя или пассажирки. Скорее всего, ее мать заперта в фургоне.
Она едва успела осознать появление Охотников за Головами, как голос в наушнике — капитана Клео Ривер — раздался снова.
— Взрывайте немедленно!
Дорога перед головным отрядом Охотников за Головами взорвалась. Куски развороченного асфальта разлетелись в облаке огня и дыма. Шесть мотоциклов угодили в эпицентр взрыва, железных коней и их водителей мгновенно разорвало на части. Еще два мотоцикла загорелись, их владельцы вспыхнули как спички.
Один из мотоциклистов ударил по тормозам, но слишком поздно. Его занесло, и он врезался в отвесный склон, разбившись об огромный валун.
Еще один взрыв потряс хвост колонны. Еще пять Охотников за Головами исчезли в огненной вспышке. Взрывчатка, которую Габриэль и Мика предусмотрительно заложили вчера в дорожные выбоины, не подвела.
Но Охотников за Головами все равно оставалось еще несколько десятков, огромные и внушительные в своих звериных шкурах они казались чудовищами, жестокими убийцами, почти непохожими на людей. Звериные шкуры производили желаемый эффект, даже если знать, что байкеры носили их намеренно. Страх, столь же инстинктивный, как и дыхание, пронзил Амелию в самое сердце — ужас загнанной добычи перед лицом хищника.
Оставшиеся в живых байкеры завизжали тормозами, попрыгали с мотоциклов и рухнули на колени за ними, используя транспорт как прикрытие. Перекинув оружие со спин, они нацелились в холмы по обе стороны дороги.
— Пригнись! — прошипел Габриэль.
Автоматная стрельба огласила окрестности. С сосен рядом с ней посыпалась кора, а на голову дождем полетели сосновые иглы. Они перекатились и пригнулись за валуном справа от них. Камни и ветки больно впивались в живот и бедра Амелии. Однако она почти не обращала на них внимания.
— Сражайтесь с нами как подобает мужчинам! — прокричал Охотник за Головами.
По ее телу пробежала волна ледяного ужаса. Амелия узнала этот голос. Цербер, жестокий главарь Охотников за Головами. Человек, убивший Надиру.
Они с Габриэлем обменялись недоверчивыми, напряженными взглядами. Оба отчаянно надеялись, что он погиб после ранения, полученного от Габриэля на ферме «Свит-Крик».
Амелия осмелилась выглянуть из-за валуна. Цербер стоял за своим мотоциклом, расправив плечи и широко расставив ноги, он даже не прятался. Двое его подручных замерли рядом, направив автоматы на деревья, выискивая угрозу.
Цербер производил устрашающее впечатление. Он был высок и крепок, с каштановыми коротко подстриженными волосами и жесткой бородой на массивной челюсти. Почти все его тело скрывала защитная экипировка, но Амелия хорошо помнила синие татуировки, извивающиеся, как змеи, на толстых, мощных руках и шее. В памяти остались его глаза — хитрые сине-серые, такие же холодные и бездушные, как у волка, чья поразительно белая шкура ниспадала с его широких плеч до самых верхушек блестящих черных сапог.