— Полковник Уиллис, — резко бросил полковник Рид, поднимаясь на ноги. — Довольно. Я считаю, что капитан Ривер права. Приведенные ею доказательства убедительны. И если кто-то из элиты сумеет предупредить Убежище, то у нас не останется выбора. Мы достигли точки невозврата. Пора действовать. И действовать решительно. — Он кивнул Клео. — Пожалуйста, продолжай. Мы внимательно слушаем.
— Время пришло, — триумфально заявила Клео, даже не потрудившись взглянуть на Габриэля. Он хорошо знал эту грозную гордую осанку, свирепость в ее глазах, холодное и безрассудное пренебрежение ко всем и ко всему.
И это ужасало.
— Мы отправляемся на войну. Не через шесть месяцев и не через шесть лет. Сейчас. — Клео ударила по столу обоими кулаками. — И мы собираемся победить.
Глава 30
Амелия
Лекарство.
Надежда, восторг и радость захлестнули Амелию. Она шла сюда именно за ним, но все равно это казалось слишком удачным, чтобы быть правдой. Невозможной мечтой.
— Я… я… я не могу в это поверить!
— Твоя кровь была ключом, — довольно сообщил Деклан. — Я знал, что так и будет.
Ее разум зацепился за его последние слова.
— Что ты имеешь в виду? Откуда ты мог знать? Я не понимаю.
— Может, у нас и нет общей ДНК, — заявил он, сложив руки за спиной, — но ты моя дочь во всех важнейших аспектах. Я знал, что ты выживешь. Был уверен, что ты найдешь дорогу ко мне, где тебе самое место.
«Теперь он любит тебя».
Эта мысль зацепилась в ее сознании, как колючая проволока. Ей удалось угодить отцу. Она была лекарством. Наконец-то она стала чем-то особенным, чем-то достойным. Он впервые смотрел на нее с гордостью и обожанием.
«Ты правда хочешь все это отбросить?»
Амелия еще могла отказаться от записи, могла предпочесть жизнь в этом красивом вымысле. Могла выбрать прекрасный гобелен из лжи, вытканный извращенным разумом ее отца, вместо настоящей жизни.
Но она не станет этого сделать. Больше нет. Она вздернула подбородок.
— Ты бросил меня.
Отец напрягся. Он отвернулся и уставился в огромное окно. Амелия ожидала, что он будет отрицать, но отец не стал этого делать.
— На «Гранд-Вояджере». Ты оставил меня умирать.
— Думаешь, я хотел, чтобы ты пострадала? — Его голос звучал хрипло и грубо. — Считаешь, я хотел тебя бросить? Скажи, что случилось бы, сообщи я им, что лекарства еще не существует? Дай я им хоть малейший намек на то, что ради спасения дочери пожертвую своим преимуществом, если они продолжат ее мучить?
— Ты мог бы что-нибудь сделать. Ты позволил Кейну забрать меня…
— У меня не было выбора! — Он повернулся к ней лицом. Его рот сжался в тонкую бескровную линию. — Не найди я способ выжить, и всему миру — человечеству — пришел бы конец. Ты понимаешь, чем это грозило? Я не мог предпочесть тебя шансу исправить ошибку «БиоГена».
Амелия судорожно вздохнула, стараясь сохранить контроль над ситуацией и не потерять его сейчас. От нее зависело слишком многое. Нельзя позволить эмоциям отвлечь ее от выполнения задания. Момент был подходящий. Это ее шанс.
— Никакой ошибки, — спокойно и ровно произнесла она, хотя чувствовала себя совсем иначе. — Ты и Коалиция специально разработали вирус «Гидры».
Он не дрогнул.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Столько лет Амелия жила, стараясь держаться в тени, изучая каждое выражение его лица, пугаясь перемены настроения. Она знала, когда отец лжет. По тику под левым глазом. По тому, как он тихо сглатывает.
— Я была там. Я все помню. Не лги мне.
Лицо Деклана помрачнело. Он начинал терять терпение.
— Это в прошлом, Амелия. Зачем сейчас его ворошить? Все, что мы можем сделать, — это двигаться вперед. И мы шагаем вперед. Почему ты застряла в прошлом, хотя мы только что спасли будущее?
Она тщательно подбирала слова, прежде чем произнести их, хрупкие и изящные, как стекло, и так же легко разбивающиеся.
— Может, ты и нашел лекарство, но именно ты придумал этот вирус.
Отец нетерпеливо, пренебрежительно вздохнул.
— Ошибки случаются.
— Никакой ошибки. Вы выпустили его специально. «БиоГен» и Коалиция работали вместе, чтобы намеренно заразить сто тысяч невинных граждан. И ты назвал это моральным императивом, забыл?
Между его бровей пролегла жесткая, как шрам, линия.
— Амелия, чего ты от меня хочешь? Моя позиция не изменилась, несмотря на… прискорбный сопутствующий ущерб. Правительство обязано наводить порядок и защищать безопасность своего народа.
— Наше правительство было слабым и немощным. Политические лидеры страны отказывались видеть опасность, подстерегающую их на собственном заднем дворе. Коалиция сделала то, что требовалось. Мы пожертвовали немногими, чтобы спасти миллионы, чтобы обеспечить наши национальные интересы и выживание как нации. Люди должны были увидеть истинную природу своего опасного положения.