Алексис наблюдала, как на лице Лиссы появляются разные эмоции, когда та пыталась осознать все, что только что услышала. Затем это маленькое существо издало пронзительный вопль, не похожий ни на один из тех, что она когда-либо слышала, полный боли, отчаяния и агонии.
— Что я сделала? Что я сделала? — кричала Лисса снова и снова, упав на пол и царапая себе кожу.
Алексис распахнула дверь и крикнула о помощи. Ворвавшиеся санитары остановили ее, чтобы она не поранилась. Алексис достала шприц, набрала десять кубиков «Галоперидола» (прим.: нейролептик, подавляющий психомоторное возбуждение) и ввела его в вену Лиссы.
— Лисса, — ласково сказала она, — постарайся успокоиться. Я знаю, что это расстраивает, но ты в безопасности. Ты находишься в безопасном месте. Я проверю тебя, если ты не против, — Алексис посмотрела на нее и улыбнулась.
Лисса взглянула на этого прекрасного ангела, в лице которого не было ничего, кроме заботы и доброты, и сказала:
— Да, спасибо.
«Пожалуйста, пусть это не будет сном», — подумала она, когда ее веки стали тяжелыми.
Пару часов спустя Алексис вошла в палату Лиссы. Та мирно спала. Наблюдая за ней, она задавалась вопросом, как кто-то может причинить вред чему-то столь невинному.
Она чувствовала в себе необходимость заботиться об этой девушке. Это было странно. Алексис не могла даже злиться на мать Лиссы за эти убийства. Похоже, этот чудовищный поступок, вероятно, спас жизнь ее дочери, если обнаруженные в помещении снафф-фильмы хоть о чем-то говорили. Для Дона Симпсона было уготовано особое место в аду, и Алексис надеялась, что когда-нибудь спустится туда и самолично воткнет в него вилы. При этой мысли она ухмыльнулась и направилась обратно в свой кабинет.
Глава 8
Лисса
Лисса просыпалась с криком почти каждое утро. Кошмары были самыми ужасными. Они всегда были одинаковыми. Дон идет за ней с ножом мясника и наносит ей удары снова и снова.
Первые две недели она находилась в ограничителях, и это было так же плохо, как и ее прежняя жизнь. У нее не было контроля над собой, и люди, которых она не знала, трогали ее, мыли, кормили. Лисса не доверяла никому из них.
Она встретилась с несколькими врачами и медицинским персоналом, и, хотя все они действовали так, как будто в глубине души руководствовались ее интересами, она не чувствовала этого.
Постепенно, после посещения сеансов терапии и более-менее активного в них участия она начала получать больше свободы. Лисса поняла, что после разговоров с ними, у нее появляется больше свободы. Ее голова постоянно кружилась, но она знала, что должна держать голоса и образы при себе. В одном Лисса была уверена: она попала из одной тюрьмы в другую. Может, не такую суровую, но все равно она была в ней пленником.
Алексис казалась ей спасательным кругом. Она была единственным человеком здесь, в ком не чувствовалось фальши. Если Лисса хотела выбраться отсюда, ей определенно нужно было одурачить… э-э-э… убедить Алексис. Да, убедить ее, что она может жить одна.
Глава 9
Лисса
— Я никогда не смогу привыкнуть к пробуждению в этой белой комнате. — сказала Лисса Алексис.
— Что ж, давай посмотрим, сможем ли мы найти тебе другую. Ты пробыла здесь двенадцать недель и последние несколько недель не нуждалась в седативных препаратах, чтобы заснуть. Я знаю, что ты не представляешь опасности, так что это не должно быть проблемой. — она успокаивающе ей улыбнулась.
Лисса улыбнулась в ответ. Ей очень нравились сеансы с Алексис. Она знала, что та является ее психологом и должна говорить с ней, но помимо этого Алексис стала для Лиссы самой близкой подругой со времен Сидни.
Она нахмурилась. Думать о Сидни было очень больно. Она услышала, как Алексис произносит ее имя.
— Да?
— Что только что произошло? Ты просто ушла куда-то, и это место точно не было счастливым. Ты можешь поделиться этим со мной? — спросила Алексис.
Лисса тяжело вздохнула.
— Я думала о своей сестре Сидни. Дон заставил нас посмотреть видео о ее смерти в ту ночь, когда все произошло, — сказала Лисса, и по ее щеке скатилась единственная слеза. Она никогда не простит себя за то, что не спасла свою сестру.
— О, Лисса, мне так жаль. Ты прожила такую тяжелую жизнь. Ты сильная женщина, и твоя сестра сейчас очень гордится тобой. Ты должна в это поверить. — сказала Алексис, заключив Лиссу в свои объятия. Она знала, что переходит профессиональные границы, но она решила заботиться о Лиссе и защищать ее.
— Я даже не знаю, где ее тело. Это не дает мне покоя. — рыдала Лисса у нее на плече.
— О, дорогая. Ты знаешь, что тело — это всего лишь оболочка. Ее душа сейчас находится в Раю, она смотрит на тебя сверху и улыбается, — успокоила ее Алексис.
— Ты правда так думаешь? — фыркнула Лисса.
— Правда, дорогая. — улыбнулась Алексис.
Лисса улыбнулась.
— Спасибо тебе за все, Алексис. Хотела бы я вспомнить ту ночь. Я знаю, что это может отбросить меня назад, но я помню видео, а потом ничего. Как будто мой разум отключился. — сказала она разочарованно.
— Иногда твой разум защищает тебя. Твой разум заблокировал то, что сделала твоя мать. Очевидно, это было слишком жестоко для тебя, чтобы справиться с этим, — объяснила Алексис.