Как только я откинулась на подушки, Ремингтон набросился на меня. Вихрь жадных рук и губ, накачанное тело и огромная эрекция в брюках. Мягкая ткань его футболки с V-образным вырезом и грубая ткань джинсов терлись о мою и без того чувствительную кожу груди и бедер, усиливая ощущения. Я ерзала и стонала, желая ощутить его еще ближе к себе. Протянула руки к краю его футболки, но он схватил их и развел над моей головой, удерживая запястья одной рукой. Он зарылся носом в ложбинку у основания шеи, его горячее дыхание обжигало кожу, а поцелуи были еще горячее.
— Я так скучал по тебе, Селена, — пробормотал он рядом с моей кожей, покрывая поцелуями шею. — Ты представить себе не можешь, я чуть не сошел с ума, когда не мог касаться тебя, целовать. Еще один день без тебя и я бы, наверное, умер.
Я закатила глаза, хихикая над его напыщенными словами, и склонила голову набок, давая ему доступ к участку кожи между ухом и шеей. Мы оба понимали, то, что сейчас между нами происходит, временно. Что касается возможной угрозы, я чувствовала, что он действительно сможет защитить меня, защитить нас. Не знаю, почему была так в этом уверена, но я была.
— Я тоже скучала по тебе, Ремингтон, — ответила я, прижимаясь к его телу. — Я очень сильно скучала по тебе.
Он замер, все его тело напряглось, как будто он собирался вскочить. Затем он вздохнул и снова прижался своими губами к моим. В этот раз поцелуй не был нежным. Наши зубы сталкивались, это была дуэль языков, наказывающая и прощающая, страстная и отчаянная, словно его губы на моих — это единственное, что может помочь ему выжить. Он качнул бедрами, вжимаясь тазом в меня. Я широко развела ноги, обхватила ими его за талию и сомкнула щиколотки за его спиной. Его язык погрузился в мой рот, возбуждая со свойственной ему дикой страстью.
Почему я должна оставаться вдали от него? Я хочу его так чертовски сильно.
Он отстранился, и, не снижая темпа, схватился за край футболки и стащил ее с себя, отбросив через плечо. Затем поднялся с кровати и расправился со своими джинсами, за которыми последовали его черные боксеры.
Его член выпрыгнул на свободу, я застонала и начала извиваться на кровати. Он был таким, каким я его помнила, когда впервые увидела полностью обнаженным после сеанса позирования.
Я рассматривала его сквозь ресницы.
— Боже, какой ты сексуальный. Хочу облизать каждую частичку твоего крепкого тела.
Он схватил свои джинсы с пола, вытащил из бумажника презерватив и швырнул его на ночной столик у кровати.
— Я так скучал по тебе, прости, если терпение не будет сегодня одним из моих достоинств. Хочу оказаться в тебе как можно скорее.
Я задрожала, его слова зажгли во мне пожар.
— Я тоже сейчас не чувствую себя слишком терпеливой. Хватит разговоров, иди сюда.
Его глаза изумленно распахнулись, и он одобрительно улыбнулся. Мне показалось, что я готова вспыхнуть от желания. Я наблюдала, как он зубами разорвал упаковку и натянул презерватив на свой твердый член, двигая рукой вверх-вниз по нему. Я не могла оторвать от него глаз.
Самое сексуальное, что я когда-либо видела.
— Безумно хочу заняться с тобой любовью, Селена, но не могу. Сейчас я хочу трахнуть тебя жестко и быстро, окружить себя тобой.
— Возьми меня как тебе хочется, Ремингтон. Я тоже хочу тебя, любым способом, каким смогу получить.
Он зарычал, очевидно, довольный моими словами, и затем улыбнулся.
Боже, какой он сексуальный.
Я вцепилась в простыни, чтобы не наброситься на него. Кровать прогнулась, пока он продвигался ко мне, и остановился, только когда оказался на мне. Раздвинув мои бедра, он устроился между ними. Его рука скользнула между нашими телами, он взял в руку свой член, направил его к моему входу и без предупреждения ворвался в меня, заставив мое тело выгнуться дугой.
— Ремингтон!
Он согнул руки, и опустил свое тело на меня. Тяжело дыша, он зарылся лицом в любимое им место на моей шее.
— Я сделал тебе больно? — его голос звучал напряженно.
— Нет! Нет. Ты просто застал меня врасплох, вот и все, — ответила я, стараясь выровнять дыхание. Я думала, мое сердце взорвется оттого, что так бешено бьется. — Боже, мне нравится, как ты заполняешь меня. Так хорошо. А теперь начинай двигаться, или потеряешь баллы, Сен-Жермен.
Он усмехнулся, и этот хриплый смешок звучал очень развратно и божественно одновременно.
— Как пожелаешь, ma belle.
Своими словами я разбудила демона. Он приподнялся на руках и начал вбиваться в меня. Внутрь, наружу. Внутрь, наружу. Он рычал. Я стонала. Он мычал. Я кричала. Затем его губы накрыли мои, вдыхая мои вдохи, выдыхая мне в рот. Его язык требовал и успокаивал, заявлял свои права и ласкал. Я отвечала ему взаимностью, позволив себе делать то, что хочу. Я чувствовала себя свободной и безумно желанной. Он оторвался от моего рта, замедлил толчки и протянул одну руку к моей груди, массируя и перекатывая сосок между пальцами. Перешел ко второму соску, повторяя те же движения, а затем прижался своими порочными губами, вбирая его в рот.