—Ты любишь это.
— Захочешь свалить — вызови машину, — ответила я, проверяя свой макияж в зеркале.
— Так ты остаешься на ночь? Господи. Ты даже член его не видела.
— Он невероятно сексуальный. Я не могу справиться с тем, насколько влажной сейчас становлюсь.
Она припарковалась рядом с «Бентли», чуть ли не самой дорогой из шести-семи машин, припаркованных вдоль частной улицы.
— Это номер два? — Я указала на стальную цифру «2» на двери одного из домов и открыла дверь машины. — Не слышу музыки.
— Может, это какая-то вечеринка для старых пердунов.
Мы прошли к двери и позвонили в звонок. Женщина открыла почти сразу. Ей было за двадцать, на ней было шелковое длинное платье, которое выглядело так, словно сшито из моторного масла. Ее фигура напоминала идеальные песочные часы, а осанка делала ее выше, чем она на самом деле была. Черные как смоль волосы спадали на плечи, глаза были чище ночного неба, которое только что покинули звезды.
— Вы мисс Дрейзен? — у нее был нежный голос, и он оказался ниже, чем я думала.
— Да, — мы пожали руки.
— А это, должно быть, мисс Уестин.
— Привет, — ответила Аманда, пожимая руку женщины.
— Я — Тиффани. Входите.
Я бросила взгляд на Аманду. Она засуетилась, прикасаясь к своим кудрям. Она, скорее всего, уйдет, потому что волосы у Тиффани выглядели лучше.
Мы прошли за Тиффани по длинному, застеленному ковром, коридору. У нее были чертовски высокие шпильки, что объясняло ее рост, но не осанку, потому что они выглядели так, словно их больно носить.
— Мастер Дикон объяснил вам, какого рода это вечеринка?
— Это изощренная БДСМ-вечеринка, — вскрикнула Аманда. — Что круто. Я бывала на таких прежде. Не велика беда.
Лучше бы она заткнулась.
— Для нас — велика, — ответила Тиффани, останавливаясь перед деревянным столиком возле внутренней двери. — Поэтому мы попросим вас подписать соглашение о неразглашении информации и отказе от претензий прежде, чем вы войдете.
Она подняла две кожаные папки со столика и передала по одной нам. Я открыла свою и просмотрела текст. Аманда стояла с закрытой папкой.
— Выглядит стандартно, — сказала я.
Моя подруга казалась слегка ошарашенной.
— Подождите, а если что-то случится? Мы не сможем никому рассказать?
Аманда до глубины души была паникером. Вес каждой божьей вещи, которая могла бы случиться с ней, заставлял ее от многого отказываться, но только не когда она пила или что-то нюхала. Тогда она не переживала, и в такие моменты ей нравился любой расклад. Так что взять ее в новое место трезвой было тем еще подвохом.
— Вам не обязательно участвовать в ваш первый раз, — произнесла Тиффани. — По факту, мы бы настояли не делать этого.
— Тогда вам не нужно, чтобы я это подписывала, — она передала папку назад.
— Аманда, прекрати вести себя странно.
Тиффани забрала папку.
— Важно, чтобы вы оставались честной, когда дело касается ваших пределов.
Пределы. Я знала свои. У меня их не было.
— Я честна со своими пределами. — Я подписала бумагу и захлопнула папку. Передала ее Тиффани и повернулась к Аманде.
— Домой я доеду сама.
ГЛАВА 4
Фиона
Комната была залита солнечным светом, а я все еще спала. Дикон уходил и приходил несколько раз. Залезал ко мне в постель и держал, гладил по волосам, пока меня мучила головная боль. Он принес мне воды, покормил. Сделал несколько звонков, и я слышала, как он разговаривал на африканском в другой комнате, используя тон голоса, которым ставил меня на колени сотни раз. Я не понимала, насколько испорченной была, насколько истощенной после Вестонвуда, даже невзирая на события последнего дня. Иначе я не проспала бы двадцать четыре часа подряд.
В тумане сна, когда все мои фильтры были опущены, я слышала мягкий, как крем, голос Эллиота.
Считаю в обратном порядке.
Используй другие слова, чтобы описать себя.
Фиона, послушай.
В моем состоянии полусна я проигрывала сцену перед входными дверьми Вестонвуда по-другому. Я остановилась. Послушала его. Он говорил что-то новое каждый раз, когда я прокручивала разговор в голове и начинала сначала, но всегда заканчивалось тем, что он просил меня поехать домой с ним.
Фиона, послушай.
Когда фантазия заканчивалась на хорошей ноте, я на самом деле поехала домой с ним и послушала, и спала, пока не проснулась, сдерживая крик, туман исчез, я была слишком сонная, мысли напоминали дробленое стекло.