Эллиот Чепмэн был здесь минуту назад. Теперь его нет нигде.
Но я дышал. Сидел в своей машине с нормальным сердечным ритмом. Пели птицы, шелестели листья, и мир вращался так, как и всегда.
Я совсем не боялся за свое существование.
Я боялся за Фиону. Она застряла в психушке с мстительным психопатом, и никто за ним не присматривал. Мне нужно было что-то сделать. Я обязан был об этом позаботиться, а не пытаться балансировать на лезвии ножа.
Ну, меня бы сбросили с него в черную дыру, которой я так боялся.
Я взвесил ключи на ладони. Их было около тридцати, и все выглядели одинаково.
Как далеко я готов зайти?
Разумней было бы покинуть Калифорнию, попытаться получить лицензию в другом штате. Не привязываться. Больше не влюбляться в пациентку. Не высовывать голову из-под брони. Любой нормальный человек зализал бы свои раны и ушел.
Любовь не стоила того. Все журналы по психологии так и говорили.
А журналы по теологии твердили, что любовь всегда достойна. И мой опыт в выслушивании рассказов людей об их отношениях говорил об обратном.
Он увел девушку своего брата, потому что не мог жить без нее.
Она предала своего мужа, потому что влюбилась в другого мужчину.
Они нарушили закон, чтобы бросить вызов родителям, которые стояли между ними.
Он остался с ней, несмотря на ее маниакальность.
Нищета.
Боль.
Болезнь.
Смерть.
Я слышал, как любовь преодолевает все, и никогда не верил в это. Пока не появилась она. Фиона поставила для меня все на свои места. Она придала всем историям смысл. Все безрассудные, бессмысленные, смелые, красивые, рискованные, безответственные, жестокие и бескорыстные поступки, о которых я слышал, но никогда не понимал, оказались в центре внимания через призму любви.
Я уже не просто хотел ее. Не просто желал обладать ею. Не просто трахать или защищать.
Как далеко я был готов зайти?
Я был готов разрушить сам себя, стать беспечным, смелым, дерзким и сильнее, чем я когда-либо мог себе представить.
Но я не хотел становиться глупцом. Преднамеренной ошибки допустить было нельзя, поэтому возник вопрос посерьезней.
Как далеко у меня хватит сил зайти?
Я позволил руке опуститься под весом ключей и сжал их в кулаке.
На самом деле терять было нечего. Кроме ее безумной задницы.
Я вытащил телефон из кармана и нашел нужные мне номера, глубоко вздохнул и набрал первый.
ГЛАВА 57
Фиона
Меня разбудила тишина. Изоляция. Я открыла глаза. Не было ни темно, ни светло. Все углы и складки были одинаково освещены ровным, бездушным белым светом. Это означало, что была ночь. Днем было светлее, поэтому циркадные ритмы не сходили с ума. (прим. перев.: циркадный ритм — циклические колебания интенсивности различных биологических процессов, связанные со сменой дня и ночи).
На меня надели смирительную рубашку, хотя я не сопротивлялась.
— Ублюдки, — прошептала я, но на самом деле не злилась.
Меня не должно было это удивить. Это их работа. И это хорошая новость. Не знаю, почему я не подумала об этом раньше. Теперь они разделили нас, как и должны были.
Я просто лежала там, глядя на маленький глазок камеры в центре потолка.
Никто не пришел. Я не могла пробыть здесь слишком долго. Руки не болели, есть не хотелось. В туалет или что-то в этом роде не требовалось, но у меня в голове счет времени шел на часы. Я слушала голос Эллиота в мозговых клетках, ровный, который он использовал для гипноза. Тот, в котором звучали ноты уверенности. Полная противоположность доминирующему голосу Дикона, командующего так, как будто ему уже повиновались. Две стороны одной монеты — два голоса и два человека, которым они принадлежали.
Я закрыла глаза и коснулась тела Эллиота, проведя кончиками пальцев по каждой кости от ступней до головы. У него было лицо Дикона с его суровыми голубыми глазами и неумолимой челюстью. И они слились воедино, в одного человека, которого я безвозвратно ранила своим эгоизмом и незрелостью.