— Ты уверена, что в порядке? — спросил Аарона, опершись на старую облезлую стену и зажигая сигарету.
Он до невозможности красив в этом смокинге, но разве не все они такие, правда? Мои парни Хавок. Может, сегодня я и выхожу замуж за Виктора, но я никогда не смогу на самом деле быть только его, так ведь? Мы — семья: я и мои бывшие мучители.
— Я порядке.
Мои губы изогнулись, и я наклонилась к старому зеркалу, подняв наверх один ноготь с черным лаком, я поскребла кусочек розовой помады в уголке рта. Этот цвет выглядит странно в сочетании с черным платьем и шейным платком с вороным пером, особенно, когда я выхожу замуж здесь, в лесу у заброшенного особняка.
Но я специально выбрала этот цвет. Я специально покрасила кончики волос.
Розовый был любимым цветом Пен, а так как она не может физически быть со мной сегодня, я хочу, чтобы ее дух был здесь. Оскар уже предложил мне привести спиритический сеанс, чтобы посмотреть, могу ли я поговорить с ней, но я не куплюсь на магию вуду и это дерьмо.
«Ты этим утром похоронила мужчину заживо», — напомнила я себе, пытаясь быть смиренной, приземленной, чтобы помнить, что я человек. Когда я потянулась за телефоном, то увидела, что прошло честь часов с момента, как мы закопали его. Это значит, что у него осталось шесть часов. Шесть часов, чтобы передумать.
Только…я не намерена делать нечто подобное.
— Эй, Берни, — сказала Пен, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лоб. Я всегда негодовала, что она выше меня. Я нахмурилась и сморщила нос, когда она поцеловала меня. Я сделала так, потому что верю, как и все младшие сестры, что она навсегда будет здесь, чтобы заботится обо мне. Хотя прямо сейчас, я — стерва-второкурсница, а она — добрая сердце выпускница, которая слишком много потакала, слишком много беспокоилась и слишком много заботилась. — Ты же знаешь, что я люблю тебя больше, чем луна любит звезды, не так ли?
И я тебя. Все еще.
Мои руки сжали блестящую черную ткань платья.
Это должно было быть ненастоящим свадебным платьем для ненастоящей свадьбы. Проблема в том, что я очень сильно люблю Виктора. Он так сильно любит меня. Хавок слишком важен для меня. Я никогда не смогу их бросить.
— Я знаю, Пен, и я тоже тебя люблю. Больше чем солнце любит облака. Пожелай мне и Вику — мне и Хавок — удачи. У меня предчувствие, что медовый месяц испортит меня в наихудшую сторону.
В дверь слегка постучали, но на самом деле, это лишь был вежливый стук. В этих стенах слишком много придурком, чтобы притворяться, будто Каллум не видит меня и Аарона в моей импровизированной гардеробной.
— Мы готовы, — сказал он, улыбаясь мне так, как может только он, словно боль приятна, а мир — хрупкий монстр с голодными челюстями. Мне нравится его улыбка, потому что она также говорит, что его не заботит ничего из этого. Если Каллум Парк любит кого-то или что-то, он буквально убьют весь мир. — А ты?
Столько много скрытых оттенков в этом вопросе, но я все равно кивнула, вставая и крутясь, чтобы он мог увидеть меня с готовой прической и макияжем. Мы наняли одну из девочек Стейси сделать это. Она не была плоха, но она не Айви Хайтауер.
Я облизала губы.
Нет.
Сегодня никаких мыслей о делах. Дела были вчера. Дела были, когда я смотрела, как мисс Китинг (которая сейчас в больнице, спасибо Ванну) вырубили пистолетом. Делами было погоня Тинга через кладбище. Делами было положить его в раннюю могилу.
— Готова, — громко сказала я, протягивая руку Аарону.
Я еще не выглядывала наружу, чтобы посмотреть, кто на самом деле пришел на свадьбу, но на самом деле это не важно, потому что там будут парни Хавок. Этого мне достаточно. К тому же….часть меня хотела бы увидеть лицо Памелы, когда Аарон поведет меня к алтарю.
Аарон сплетает наши руки, наклоняясь вперед, и целует меня в лоб. Его фирменный запах окутал меня, успокаивая мои нервы и блокируя влажную вонь прогнивших половиц и осыпающейся штукатурки потолка.
Я выбрала идти к алтарю под песню The Maine — Numb Without You, только под оркестровую версию, а не оригинал. Почему-то, когда я услышала ее, то подумала обо мне и Вике. Если у парочек на самом деле есть своя песня, то тогда это определенно наша.
Каллум выскользнул обратно, ожидая у двери, пока Аарон и я не постучали, говоря о том, что мы готовы. Сквозь грязные окна по бокам от двойных входных дверей я едва могу видеть алтарь. Арка из белых роз возвышается над темно фиолетовыми волосами Виктора, Оскар стоит по центру рядом с ним, наш маленький садистский свадебный священник.
— Блять, мне страшно, — пробормотала я, и Аарон нежно рассмеялся.