Отец спрыгнул с лошади и зашагал через лужайку к Казу. С тех пор как Мэри отчитала его, прошел уже целый день. Король оглядел окрестности и, казалось, был доволен, обнаружив, что принц остался один.
— Ну что, получил какую-нибудь информацию от Дэмиана? — спросил Каз.
Король отрицательно покачал головой.
— Нет. По-моему, очень маловероятно, что он заговорит. На пытки он не очень реагирует.
Можно было подумать, что были те, кто реагировал на пытки по-другому. Каз открыл было рот, чтобы спросить, но его отвлекли стражники, вытаскивающие из фургона, обмякшего Дэмиана.
— Он ведь пока жив? — Он бросил на отца суровый взгляд.
— Пока жив.
Каз был полон решимости сохранять спокойствие. И его голос не дрогнет.
— Я хочу спуститься вниз и поговорить с Дэмианом, — сказал он.
— Если хочешь, — ответил король, пожав плечами.
— Я хочу пообещать ему, что мы сохраним ему жизнь, если он предоставит нам нужную информацию.
— Ну пообещать ты ему, конечно, можешь, но это будет ложь.
— Почему? Ты же прежде отпускал руинцев. Оливия Флорес до сих пор жива.
— Оливия Флорес полезна, и к тому же довольна юна, поэтому ее легко контролировать.
«Ее легко контролировать» — это было совсем не похоже на то, что отец говорил про ситуацию с Оливией раньше. Возможно, Мэри была права, когда говорила, что Оливия — пленница, а не гостья.
— Где Оливия? — спросил принц.
— Форт Викторра. Держи эту информацию при себе. Мало кто знает, где она находится.
Крепость в южных горах была местом экстренной встречи на случай, если замок будет взят. В ней довольно много темниц в подземельях. Судя по тому, что помнил Каз, камеры сами по себе были довольно суровым испытанием.
— Она сидит там в одной из камер?
— Ну разумеется. Не может же она свободно разгуливать по крепости.
У Каза тут же перед глазами появился образ молодой девушки, прикованной цепью к стене в унылой камере. Он постарался отмахнуться от этого видения. Ему нужно было сосредоточиться на стоящей перед ним проблеме.
Каз жестом указал туда, где Дэмиана тащили вниз по лестнице.
— А в чем заключаются его преступления?
Король озадаченно нахмурился.
— О чем ты?
— Закон Леры требует, чтобы все обвиняемые были проинформированы о своих преступлениях и получили возможность предстать перед судьей своей провинции. В чем заключаются его преступления?
— Он руинец. Он и есть преступление.
— Быть этническим руинцем или не быть, это не вопрос выбора. Поэтому это не может быть преступлением.
Брови отца опустились, и он скрестил руки на широкой груди.
— Прошу прощения?
— На самом деле он не совершил никакого преступления. Кто может сказать, что он когда-нибудь использовал бы эти силы против кого-либо, если бы мы оставили его в покое? Если бы мы просто оставили их всех в покое?
— Да, я уверена, что все, кого пытала Венда Флорес, чувствовали то же самое, — небрежно сказал король. — Люди, которых она захватила, чтобы руинцы могли на них практиковаться. Народ Валлоса, который она убивала, когда попыталась вторгнуться?
— Дэмиан — не Венда Флорес. Венда Флорес была вот такой, нор ее больше нет. Мы караем весь народ за преступления горстки?
— Руинцы — это тебе не люди в отдельности. Они действуют как единое целое. Всегда. — Он указал на то место, где Дэмиан исчез в земле. — Просто ты видел только одного и пока не понимаешь.
— Если я не согласен с тобой, это еще не значит, что я не понимаю.
У короля дернулась челюсть.
— В чем дело? Это мысли Мэри?
— Это мои мысли.
— Какое совпадение, что эти мысли у тебя появились через несколько недель после женитьбы на этой девушке. — Он произнес «этой девушке» так, словно это было что-то грязное.
— Девушке, на которой ты мне приказал жениться, — напомнил Каз отцу.
Король хмыкнул.
— Она совершенно не похожа на своих родителей. Возможно, она забыла о них все после того, как они умерли, потому что эти двое ненавидели руинцев. — Он тяжело вздохнул. — Я был не прав, когда заставил тебя жениться на ней, не познакомившись с ней поближе. Если бы я только знал…
— Что? — Гнев вспыхнул в груди юноши. — Что у нее есть голова на плечах? Что она может думать сама? Что она легко может бросить нам вызов, и не станет послушно со всем соглашаться со всем, что мы ей скажем?
Король задумчиво нахмурился и провел рукой по бороде.
— Может быть, есть какой-то способ что-то сделать с твоим браком.
Каз отшатнулся, и эти слова прозвучали как пощечина. Мысли охватила неожиданная паника: он может потерять Мэри.