— У нас уже есть планы по обороне форта Викторра в случае нападения, — сказала Йовита. — Ты должен это знать, Каз.
Он смутно припомнил эти планы и потер пальцами лоб.
— Прости меня, если я не могу сейчас все ясно вспомнить, Йовита. У меня не было стражников, чтобы сопровождать меня через джунгли. Я почти не спал с тех пор, как на нас напали.
— Ваше Величество?
Каз повернулся к источнику голоса и увидел невысокого стражника, стоящего в дверях. Он нервно взглянул на Каза.
— Простите, что прерываю вас, Ваше Величество, но я не уверен, кому именно должен сейчас докладывать.
— Все в порядке, — ответил Каз.
— Нам только что сказали покинуть подземелье — мне и другим стражникам, и я просто хотел, чтобы вы знали, что мы обычно не оставляем Оливию не менее чем с тремя стражниками.
— Она опасна? — прервал Каз мужчину.
— Ну, теперь уже нет, но…
— Значит, вы нам нужны для сражения.
Стражник кивнул и поспешил прочь, бормоча на ходу извинения.
Королева и Йовита посмотрели на него с подозрением. Он постарался сохранить на лице нейтральное выражение.
Мать коснулась его руки.
— Каз, давай принесем тебе что-нибудь поесть и спрячем в одной из комнат. Мы с Йовитой справимся с любыми возникающими проблемами.
Взгляд Каза метнулся к Йовите, и в груди у него зародилось тревожное чувство.
— Я не собираюсь прятаться, пока наши солдаты сражаются. — Он повернулся к кузине. — Йовита, сходи за полковником Димасом и скажи ему, чтобы он ждал меня внизу. Мне нужен инструктаж по этому плану.
— Мы с твоей матерью уже говорили с ним, — сказала Йовита.
— Хорошо. А теперь иди и скажи ему, что король хочет поговорить с ним через несколько минут.
Челюсть Йовиты дернулась, но она прошла мимо него и побежала вниз по лестнице. Он направился вслед за ней, а мать последовала за ним.
— Быть хорошим королем — значит быть уверенным, что ты останешься в живых, чтобы править, — сказала она, стуча каблуками по полу, когда бежала за ним. — Броситься в бой, чтобы спасти нескольких слуг в фургоне и…
— Мы спасли их, и я все еще здесь, мама.
— Это не очень умно. — Она схватила его за рубашку и резко остановила. — Почему ты снял охрану с Оливии?
— Нам нужно, чтобы все сражались. — Он попытался сохранить невозмутимое выражение лица, но мать подозрительно нахмурилась.
Каз повернулся и побежал вниз по лестнице. Мать осталась на месте, и он чувствовал, как ее глаза жгут ему спину. Он сошел с лестницы и исчез из поля ее зрения. Ему придется увести Оливию, и он не очень-то надеялся, что его минуют последствия, когда мать поймет, что он натворил.
Полковник Димас вошел через главную дверь и кивнул Казу.
— Ваше величество. Я рад, что вы благополучно добрались сюда. — Он вывел Каза наружу и повел вокруг всего здания, кратко докладывая Казу в чем состоит их оборонительная стратегия, пока они шли. Многие стражники и солдаты явно устали, их мундиры были помяты и грязны из-за долгой и трудной дороги, в которой они только-только побывали. Но они стояли, вытянувшись по струнке, готовые к бою. Каз посмотрел на свою грязную синюю рубашку для слуг.
— Могу я надеть мундир стражника? — спросил он полковника, когда они вернулись на лужайку перед крепостью. — Мне будет легче сражаться, если я смешаюсь с толпой.
— Вы присоединитесь к нам, Ваше Величество?
— Да.
— Тогда я найду вам мундир.
Каз поблагодарил его и повернулся на каблуках, качая головой, когда стражник сделал движение, чтобы последовать за ним.
— Я вернусь через минуту.
Он прошел через главные двери и пересек большую комнату. В задней стене были две арки, ведущие в задние комнаты, и он оглянулся через плечо, прежде чем нырнуть в левую. Стражники наблюдали за ним, но ни один из них не двинулся с места, чтобы последовать за ним.
Он направился через приемную, обходя стол и стулья в центре комнаты. Если он правильно помнил, дверь в дальнем левом углу комнаты вела в подземелье.
Он распахнул дверь и быстро спустился по лестнице. Внизу стояла тяжелая деревянная дверь, и он толкнул ее, открывая длинный коридор с камерами по обе стороны. Гало стоял перед одной из последних камер и поднял голову, услышав звук открывающейся двери.
— Это и есть Оливия? — спросил Гало, указывая на камеру перед собой. Его лицо было напряжено от беспокойства, и Каз быстро подошел к нему. Все камеры, мимо которых он проходил, были пусты. Странно, но чем дальше он заходил в камеру, тем сильнее там пахло цветами или духами.