Он снова уложил меня на спину, наши губы были голодными и требовательными. Мои руки вернулись к его рубашке, расстегивая пуговицы, мои пальцы скользили по его прессу, когда она распахнулась передо мной. Я хотела ощутить прикосновение его обнаженной кожи. Мне не хотелось, чтобы что-то было между нами.
Я начала стягивать рубашку с его плеч, прежде чем он издал странный звук и выпрыгнул из внедорожника, застегивая ее.
— Мы не можем этого сделать, — пробормотал он, взъерошив волосы.
— Почему? — я села. Обида нахлынула на меня, звуча в моем голосе. — Ты же всегда хотел заняться сексом. Я никогда не была готова. Но теперь это так.
— Именно поэтому мы не можем… не здесь. Не так, — ответил он.
— Я не понимаю, — меня захлестнул стыд. — Ты не хочешь заняться со мной сексом?
— Дело не в этом, — его взгляд встретился с моим. — Поверь мне, сейчас это все, о чем я мечтаю.
— Тогда что? — я подняла руки вверх. Невозможно было поверить, что я только что фактически умоляла его, а он отказывался. — В чем проблема? — спросила я.
— Во-первых, у меня нет презерватива. Я не собираюсь так рисковать ни тобой, ни собой. Хочешь стать беременной мамочкой-подростком? Не думаю, — его слова заставили меня успокоиться. Колтон был ответственным человеком. — И я уж точно не собираюсь делать это на заднем сиденьи машины.
Находясь во внедорожнике, я не испытывала дискомфорта. Мне кажется, из-за фильмов парни верят, что большинство девушек мечтают о сказочной истории с лепестками роз. Мои же желания зависели от парня и моих чувств, а не от места.
Он мог бы назвать любые прекрасные, бескорыстные причины, но это не имело значения. Боль сжала мне грудь, словно буря, бушующая в моем сердце. Все, чего я хотела, — это вернуться домой и зализать раны. Я расправила платье и выскочила из машины.
— Джеймерсон? — позвал он, когда я обогнула машину, направляясь к пассажирскому сиденью.
— Я хочу домой.
Застегивая рубашку, он последовал за мной.
— Я делаю это ради тебя. Правда, ты потом поблагодаришь меня за это.
— Нет, я понимаю. Ты ведешь себя уважительно и ответственно, — я отвела взгляд, слезы застилали мне глаза. — Но сейчас я просто хочу домой.
Он встал передо мной. Я продолжала смотреть в пол. Мне нравилось, что он ведет себя как джентльмен, но сейчас мне нужен был не джентльмен, а тот, кто целовал меня так страстно. Растерянность затмевала все, и я видела только отказ.
— Хорошо, — кивнул он.
Дорога домой была напряженной и неловкой, но, когда он остановился у моей подъездной дорожки, я наклонилась, чтобы поцеловать его. Поцелуй был коротким, но затем он схватил меня за затылок, прижав ближе. Его губы говорили, что он все еще хочет меня. Желает. Любит.
Я позволила ему залечить мои раны. Моя досада таяла, вытекая из внедорожника с каждым прикосновением его губ. Это было похоже на приказ, запрещающий мне испытывать что-либо, кроме желания.
— Я люблю тебя, — пробормотала я ему в губы, слова вырвались прежде, чем я сообразила.
Колтон замер, резко отстранившись.
О Боже! Что я натворила? Стыд снова нахлынул на меня, придавив своим весом и окрасив все вокруг в багровый цвет.
Его палец оставался прижатым к линии моего подбородка, пока он пристально смотрел на меня сверху вниз. Уже не в первый раз за этот вечер я не могла понять его настроение.
— Я-я не… не имела в виду… Я просто хотела сказать, что… — его губы накрыли мои, прерывая ужасное бормотание.
Он снова вжал меня в сиденье, его губы захватили меня в плен. Его рука скользнула вверх по моей ноге, оставляя за собой дорожку мурашек. Язык парня коснулся моих губ и сплелся с моим. Воздух покинул мои легкие, а кровь закипела в жилах. Он прервал поцелуй, и мы оба жадно хватали ртом воздух.
— Я тоже люблю тебя, — прошептал он, его голос звучал странно, словно это было самое глубокое признание, которое он когда-либо делал. — С годовщиной.
— С годовщиной, — ответила ему. Я еще раз нежно поцеловала его, прежде чем отстраниться. Я выскользнула из машины и направилась к дому, затем помахала рукой и вошла внутрь.
Кроме той части, где секс пошел не так, это был именно тот вечер, о котором я всегда мечтала. Несмотря на то, что он давил на меня словами, в итоге он не захотел, чтобы я делала то, к чему не была по-настоящему готова.