– От Уэса, значит? Он теперь для тебя Уэс? – Соседка подняла брови и вопросительно посмотрела на меня.
Я потупила взгляд.
– То есть от Уэстона, я хотела сказать.
– Вот-вот, – проворчала Лиза и начала читать. И пока она бежала взглядом по строчкам, ее улыбка ширилась чуть ли не быстрее, чем моя, а когда она закончила и подняла на меня глаза, в них блестели слезы радости. – Он написал тебе любовное письмо!
– Это скорее инструкция или руководство к действию, – отмахнулась я от Лизиных скоропостижных выводов. – Он пытается вытащить меня из раковины, где я прячусь от мира.
– Да, ты и в правду похожа на рака-отшельника. А еще ты выросла в… Как называется тот глухой городишко, откуда ты приехала? С одним-единственным магазином?
Я вздохнула.
– Бикельтон.
– Да. Вот там. – Соседка покачала головой. – Он прав. Тебе нужно вылезти из раковины и начать жить по-настоящему. И в этом наши с Уэстоном Митчелсом мнения совпадают.
– Но… – Я не хотела, чтоб это прозвучало так неуверенно, однако чувство тревоги взяло верх, и мой голос предательски дрожал. – Почему я?
– А почему бы и не ты? – Она швырнула записку на стол. – Ты красавица, и это воспламенило его чувства – не вижу в этом ничего такого. Разве нужна какая-то еще причина?
– Причина есть всегда, – пустилась в объяснения я, – а такие парни, как он, никогда не уделяют внимание таким девушкам, как я.
– А по-моему, такие девушки, как ты, – единственная причина существования таких парней, как он. – Лицо Лизы озарила теплая улыбка. – Ты не видишь себя со стороны так, как мы все тебя видим. Может, он видит больше, чем ты сама, когда смотришься в зеркало. Но, как бы там ни было, не вздумай отталкивать его от себя. Он ухаживает за тобой, и, будь я на твоем месте, я бы благодарила за это высшие силы, когда молилась перед сном.
Я улыбнулась.
– Может быть, я так и сделаю.
– Вот и отлично. – Соседка вскочила и сладко потянулась. Под ее футболкой что-то заблестело. У нее что, проколот пупок? – А теперь давай собираться на наше первое занятие! – Лиза изобразила что-то странное, отдаленно напоминающее танец, и убежала в свою комнату, оставляя меня наедине с недопитым кофе и запиской.
Глава 11
Лекарства отвратительны. А когда на тебя с разбегу налетает нападающий весом под сто пятьдесят килограммов? Да, это еще отвратительнее.
Уэстон
– Митчелс! – прикрикнул тренер Джексон. – Ты почему все утро витаешь в облаках? Сосредоточься!
Правильно. Надо сосредоточиться. Перестать думать о копне рыжих волос, и об улыбке, которая светится как лампа в тысячу ватт, и о том, что я почувствую, если смогу еще хоть раз вызвать эту улыбку, и снова о великолепных рыжих волосах, в которые можно запустить пальцы и ощутить…
– Митчелс! – Мяч прилетел как раз в тот момент, когда тренер меня одернул, и я очень удачно сразу же схватил его и тем самым закончил игру. Мне правда нужно перестать все время думать о Кирстен, это слишком сильно отвлекает. Да что за чертовщина со мной творится?
К концу тренировки мое тело покрывало столько синяков, сколько многие за всю свою жизнь не набивают, а это никак не признак хорошего защитника.
– Так, ну и куда во время тренировки унесли тебя мысли? – поинтересовался Бред, стягивая с себя спортивную форму и направляясь к душевым кабинам.
– Далеко отсюда, – пробормотал я, делая то же самое.
– Ага, – фыркнул Бред. – Только лучше возвращайся, если мы все еще хотим достойно выступить в игре за кубок.
Я терпеть не мог говорить о будущем. Какой в этом смысл, в конце концов? Поэтому я только кивнул Бреду и недовольно пробурчал, что да, он прав.
Выйдя из душа и одевшись, я дошел до ближайшего из множества буфетов универа и взял протеиновый коктейль. Всего два занятия отделяют меня от долгожданной встречи с Кирстен. По идее, она уже должна была прочитать мою записку, так что теперь либо пребывает в растерянности, либо глупо улыбается, либо и то, и другое. Надеюсь, что все же улыбается. На самом деле я надеялся, что, когда она откроет утром глаза и обнаружит под дверью письмо, позабудет напрочь, что такое хмуриться.
– Обед, – я поставил на стол поднос и пододвинул к Кирстен. Она с минуту неодобрительно на него смотрела и морщилась. – Тебе придется это съесть.
– Я не голодная. – Девушка отодвинула поднос и недовольно скрестила руки на груди.
– Что, первый учебный день не задался?
Она сверкнула глазами.
Я положил руки на стол.
– Хочешь поговорить об этом?
– Я не могу.
Кирстен делала вид, что внимательно изучает стены столовой, а тем временем ее щеки краснели сильнее с каждой секундой. Практически все присутствующие открыто пялились на нас, словно мы только что объявили, что собираемся усыновить двадцатого ребенка Брэда Питта.