Я видела, что Леон искренне переживал за меня, и от этого стало удивительно тепло на душе.
- Все хорошо, Леон.
Я постаралась улыбнуться насколько возможно искренне. Не дело втягивать Леона в мои разборки с Ромейном, тем более они друзья.
Мия радостно встретила меня и теперь щебетала без умолку. Я мысленно поблагодарила ее энтузиазм, потому что говорить самой катастрофически не хотелось. Работы за недолгое отсутствие накопилось предостаточно, чему я несказанно обрадовалось. Все что мне требовалось сейчас - это отвлечься на каждодневную рутину и дать отдых нервной системе.
Рабочее место покинула, когда сумерки уже сгущались над Дивеей. Едва я успела выйти на улицу, как раздался настойчивый звонок.
- Ана, куда ты направилась? - раздался голос Ромейна в трубке.
Альфа был явно не в духе. Я только что покинула здание, а ему уже донесли. Какая завидная оперативность!
- Еду к маме. Я по ней соскучилась.
- Почему ты не сообщила мне?
- В вашем своде правил хорошего поведения не было пункта о том, что я должна отчитываться о каждом своем шаге.
- Можешь считать, что этот пункт мы только что внесли, - раздалось рычание на той стороне, которое было прервано телефонными гудками.
Гад! Еще и трубку первым бросил.
- Представляешь себе, именно так она и сказала, - вздохнула Тати, убирая выбившийся из прически локон за ухо. Мы сидели в саду на скамейке-качелях, наслаждаясь погожим весенним вечером. - Ана, ты слушаешь меня?
Я конечно же не слушала, задумчиво кусая ноготь большого пальца и не сводя глаз с розово-белой яблони, - мысли были очень далеко.
- Ана! - позвала мама, слегка похлопав по плечу. - Что с тобой? Что тебя тревожит, дочка?
- Мысли одолевают разные. - Я недолго помолчала и продолжила. - Что самое главное в жизни?
- Главное - это ты.
Я еще крепче прижалась к плечу мамочки. Какая она у меня замечательная!
- Просто ты меня любишь. А что главное для меня?
- Ты сама, милая. Твои мечты и устремления. О чем ты мечтаешь?
Тати настороженно меня разглядывала.
- Не знаю, мама. - я подняла глаза и скороговоркой спросила. - Ты когда-нибудь ненавидела?
Едва произнеся эту фразу, я в ужасе прикусила губу. Но назад пути уже не было, слова были сказаны со всеми вытекающими из них намеками. Тати не знала о моем прошлом, я не сказала ей, когда память вернулась. Иногда я ловила внимательный взгляд и мне казалось, что мама догадывается обо всем, но она никогда не задавала вопросов. Тати долго молчала, и я ее не торопила, чувствовала, что она собирается с силами.
- Когда родилась моя дочка, она была очень слабенькая, но жива. Ее можно было спасти, поместив в специальный бокс, но врачи не стали бороться за ее жизнь, потому что она была полукровкой. Когда я поняла, что моя маленькая девочка ... что ее больше нет...Я возненавидела всех вокруг: и жизнь, и несправедливость, а особенно врачей, которые не спасли... Уже дома в припадке ярости я начала крушить все вокруг, и под руку попался стул, на котором любила сидеть еще моя бабушка. И я не задумываясь разнесла его в щепки, просто сорвала свою злость. Стул был точно не причем, он был мне дорог, как память, и я долго сидела плакала и не могла успокоиться, но ненависть так и не прошла. Знаешь, я даже попыталась починить этот стул, закупив в строительном магазине все необходимое. Но он был слишком сильно сломан, и после починки это был уже другой стул.
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Злость и ненависть не проходят, даже если громить все вокруг. Но может пострадать то, что тебе дорого.
Тати нежно обнимала меня, баюкая в руках.
- Ана, милая, посмотри не меня. Главное - это твое счастье, все остальное и для меня, и для тебя не имеет значения. Ты уверена, что ничего не хочешь мне рассказать?
Я не могла рассказать. В жизни Тати было достаточно боли, я не хотела добавлять еще свою. Тем более, что она не в силах помочь.
- Я очень люблю тебя, мамочка.
- Я тоже люблю тебя, доченька.
Тати улыбнулась, мягко поцеловала меня в щеку и крепче прижала к себе.
Укладываясь спать и обнимая подушку, я улыбалась. Я все для себя решила. Я приму предложение Дерека, мы уедем и начнем новую жизнь. Нас ждет светлое будущее! На зло Ромейну и в память о моей семье, я обязательно стану счастливой! Самой-самой счастливой! С этими позитивными мыслями и прекрасными мечтами я провалилась в сон.
Горло невыносимо жгло, я пыталась откашляться и все больше задыхалась. Распахнув глаза, я поняла, что это не сон, и едкий противный дым проникает в комнату.
Сердце болезненно екнуло: я боялась огня. После событий памятного дня, когда я видела, как сгорает моя прошлая жизнь, и пламя превращает в пепел тела родных, огонь стал моим наваждением. Мне снились кошмары, как пламя окружает меня нерушимой стеной, и я не могу дотянуться до близких, чувствуя запах паленых тел. И лишь когда огонь начинал лизать мою плоть, я просыпалась в слезах, дрожа от страха.