Элиас каждый год спрашивает меня, почему я решила работать пиарщиком у самых больших мудаков в Европе. Ответ прост: Я не люблю идеальных людей. Самая сложная работа — самая лучшая, поэтому дайте мне всех сломленных людей, которые отчаянно нуждаются в чьей-то помощи. Именно такие клиенты мне нравятся. Те, кто неапологетичен сам себе, снова и снова. Они — мои любимчики, потому что я нахожу путешествие, помогающее им достичь вершины, еще более захватывающим.
Несмотря на мою стойкость и опыт, Джакс, как никто другой, вызывает у меня неприятие. Я не могу понять, почему это беспокоит меня, не говоря уже о том, чтобы понять его. Но я не идиотка. Я вижу, как он обращается с другими и, что самое интересное, он не ведет себя так отчужденно, как со мной.
Влияет ли это на мою самооценку? Нет.
Влияет ли это на мое терпение? Да, черт возьми.
Я не знаю, что о нем думать, но у меня есть миссия узнать о нем все, что только можно. Джакс носит раздражение — как аксессуар. Его эстетикой, как правило, является черный цвет, если только ему не нужно надеть белое клеймо Маккой. Его повседневный гардероб состоит из Doc Martens, футболок и рваных джинсов. Он носит куртки с лозунгами и украшает свои татуированные пальцы кольцами. Мягко говоря, он плох до последней британской косточки в своем теле.
Каким бы привлекательным он не был, его настороженные ореховые глаза кричат, чтобы я держалась от него подальше. Не говоря уже о том, что его отношение ко мне примерно такое же дружелюбное, как прогулка по темному переулку в полночь.
— Добро пожаловать в страну роскоши. Наслаждайся, пока можешь. — Он размахивает рукой по номеру, как в полузаброшенном эпизоде MTV Cribs. (прим.пер. телевизионная американская программа)
— Ух ты, как ты установил планку своим теплым приемом. Большое спасибо. — Я смотрю на него, стараясь не задерживаться на том, как его рубашка подчеркивает выпуклые мышцы и руки, покрытые татуировками.
Джакс кашляет, снова привлекая мое внимание. В его глазах редкая легкость.
— Если ты хочешь увидеть мои татуировки вблизи, тебе нужно только спросить.
— Не хочу, но спасибо за предложение.
— Некоторые женщины умоляли бы дать им шанс увидеть их во всей красе.
Я морщу нос.
— Если женщины умоляют об этом, им стоит пересмотреть свои приоритеты.
Его смех вытягивает из меня улыбку.
— Не надо пересматривать приоритеты других. Не все являются мазохистами, добровольно соглашаясь работать со мной.
— Смешно звучит от парня, который наслаждается своей карьерой как развлечением.
Он проводит рукой по своей щетине.
— Есть одна вещь, которая мне нравится, и я могу заверить тебя, что это не моя карьера.
Я сдерживаю смех, который отчаянно хочу выпустить.
— Давай сыграем в игру: ты молчишь и больше не говоришь. Из-за твоего рта у тебя будут неприятности.
— Ты удивишься, в какие неприятности я могу попасть молча. — Он одаривает меня лукавой улыбкой.
— Удивлена? Возможно. Заинтересована? Определенно нет.
— Я буду благодарен за то, что ты рядом. Ничто так не заводит меня, как тот, кто упорно сопротивляется мне.
— Сопротивляясь тебе, ты намекаешь на тр, что я заинтересована в чем-то большем, чем помощь тебе.
— Я считаю, что помощь в оргазме стоит на одном уровне с исправлением моей репутации. Что скажешь?
Я бросаю на него свой лучший взгляд, чтобы он взял себя в руки. Я хватаю свой багаж и двигаюсь к своей комнате.
— Я собираюсь вздремнуть и принять душ перед пресс-конференцией.
— Уже спишь на работе?
Я глубоко вздохнула, не в настроении больше терпеть его поддразнивания.
— Коннор отправил тебе по электронной почте вопросы и ответы, которые я придумала вчера. Как думаешь, ты справишься с их прочтением?
— Уже.
Я замерла, застигнутая врасплох.
— Правда?
— Да, вопреки твоему мнению обо мне, я умею читать. И довольно быстро, если можно так выразиться. А теперь, раз уж я был хорошим мальчиком, не могла бы ты включить по телевизору (прим.пер. в оригинале звучит, как «Telly») мой любимый мультфильм, чтобы мне не было скучно? — он прыгает на диван в гостиной.
Я вскидываю бровь.
— Телевизор? — мне нужно погуглить британский сленг, потому что некоторые вещи, которые он говорит, не имеют смысла без контекстных подсказок. Кто вообще начал называть багажник машины багажником? (прим.пер. использован сленг «a car trunk a boot anyway»)
— Televisión. — Его фальшивый испанский акцент срывается с языка, когда он указывает на пульт, стоящий на подставке для телевизора рядом со мной.
Я изо всех сил пытаюсь не улыбнуться.
— Увидимся через пару часов.
Решив проигнорировать его просьбу, я захожу в свою комнату и закрываю за собой дверь.
— Я могу это сделать. Думай об этом как о любой другой работе. Работа с мужчиной, чей голос возбуждает все нервные окончания в моем теле, но все же работа. — Шепчу я себе, распаковывая одежду.
Теплый душ настраивает меня на успех, избавляя от смены часовых поясов, которую я почувствовала раньше. Я ложусь и закрываю глаза, уговаривая себя найти терпение, чтобы разобраться с Джаксом.
После часового сна я одеваюсь. Шелковая блузка и брюки из бумажного пакета с высокой талией — мой обычный наряд, простой, базовый и профессиональный. Из аксессуаров — туфли на каблуках и iPad.
Выйдя из своей комнаты, я застаю Джакса на диване, постукивающего обутой ногой по журнальному столику, лениво переключая каналы. Его глаза буравят меня. Как будто мое тело отслеживает его движение, моя кожа теплеет. Вот это да. Если это то чувство, которое я испытываю от простого взгляда, то я провалила сезон. Может, идея с соседом по комнате была не самой лучшей. Ему удается вызвать трепет в моем животе одним взглядом и простым движением губ.
— Я впечатлен. Ты выбралась с двумя минутами в запасе, — он постукивает по своим дорогим часам. — Обычно дамы всегда опаздывают.
— В отличие от той милой компании, которая была у тебя раньше, я обычно прихожу вовремя. Особенно для расписаний, которые я составляю.
— Ну, я спешил, надеюсь, моя прическа выглядит хорошо. — Он проводит пальцем по своим кудрям, обрезанным до черепа по бокам, но выглядящим дико на макушке. У меня чешутся пальцы, чтобы проверить, такие ли они шелковистые, как выглядят. Его очерченные лицевые кости кажутся вытравленными из бронзового металла, идеально сбалансированные мягкими, удобными для поцелуев губами.
— Твои волосы в порядке, но твоя улыбка похожа на кошмар. — Я тереблю ремешок своей сумки.