Мокрая одежда, бр-р-р! Расстегнув куртку, принялся ее отжимать. Дискоид аккуратно пролез в им же самим сделанный надрез на рубашке и выбрался наружу. Отлетев от меня, он закрутился, стряхивая с себя воду. «Как щенок, точно! Те вроде так же отряхивались после купания», — краем глаза я наблюдал за ним, не забывая работать руками, отжать куртку из толстой кожи — занятие не из легких.
Стоило мне одеться, как диск, сверкнув серебром, нырнул на свое законное место у меня за пазухой. «Законное! Ха! Быстро же я привык». Сунув руку под рубашку, я погладил его. Малыш излучал умиротворение и теплоту. «Будто дом нашел», — я рассмеялся, а ведь похоже на правду!
На небе не было ни тучки, только далекие перьевые облака белоснежным узором разукрасили прозрачную синеву неба. Я залюбовался отблесками солнечных лучей на поверхности воды. Протоки между островами из-за начавшегося прилива напоминали горные речушки с их кристально чистой водой, несомой бурным потоком.
Место «тишины», в котором осталась моя амуниция, если не ошибаюсь, должно просуществовать еще около полусуток. Мне было необходимо преодолеть сто километров за двенадцать часов. Возможно, но стоило поспешить. Расставаться с кровно нажитым у меня не было никакого желания.
Помня о том, сколько глупостей я сегодня успел совершить, окутываю себя астральными оболочками перед продолжением пути. Подумал было о трансформации, чтобы облегчить и ускорить передвижение. Но измененное тело может не так отреагировать на какую-нибудь неадекватную ситуацию, а это может иметь нехорошие последствия.
Легким бегом я направился по намеченному маршруту, нестись сломя голову себе дороже. Вскоре путь перегородили заросли синих лишайников. Мерзкая растительность, питающаяся астральными энергиями, самая гадкая разновидность мха на островах. Красные лишайники питались магическими составляющими, которых кругом было завались, поэтому не проявляли агрессии. Желтые предпочитали тварную энергетику. Бедные почти целиком вымерли, а те, что выжили, постоянно находятся в голодном коматозе, на пустой желудок не порезвишься. При моем приближении мох затрепетал в предвкушении пищи. Обычно я просто обхожу стороной подобные заросли, уничтожать лишайник хлопотно, нужно выжигать его целиком, иначе он моментально разрастется вновь. Но сейчас оббегать гигантскую плантацию не хотелось. Не замедляя бега, я прожег себе тропинку. Оглянувшись, понял, что «тропинка» превратилась в тотальный геноцид. Благоприятный магический фон позволил мне сотворить «огненную дорожку», только вот эффект, как понятно из названия, должен был выглядеть иначе, нежели целиком выжженный остров, покрытый толстым слоем пепла. Еще одно подтверждение того, что с классической магией на островах следует быть осторожнее.
По телу холодной изморозью пробежал сигнал тревоги от одной из астральных оболочек. Накинутая поверх остальных, она исполняла роль тестера энергетических полей. И сейчас ее показания указывали на то, что неприятности близко. Не прошло и минуты, как сигнализация рассыпалась от перегрузки. Настраивая эту оболочку, я мягко говоря не рассчитывал на двенадцатибальный магический шторм.
Еще недавно безупречно чистое небо стали затягивать черные тучи. Не темно-серые, как в обычном мире, а именно черные, будто чернил плеснули на небесный холст. Черные кляксы быстро сближались, закручиваясь спиралью вокруг некой точки на небосклоне. С каждой секундой их вращение становилось все быстрее и быстрее, пока они не слились в одну ирреальную воздушную юлу.
«Определенно, не мой день». Ко всему случившемуся вот-вот должен был добавиться разрыв реальности. Оставалось только наблюдать, дойдет ли он до внешней вселенной или остановится где-то на уровне верхних сводов нашего мира.
Черная юла на секунду остановила свое вращение и взорвалась. Точнее схлопнулась в одну точку, но это произошло так резко, что выглядело как взрыв. Еще миг и…
Рваными зубьями впиваясь в небо, распадались окружающие нашу реальность барьеры. Прорыв расширялся, переливаясь цветами, которых не увидишь в радуге. Резкая вспышка света такой интенсивности, что будь я человеком, ослеп бы навсегда. Когда я мог видеть вновь, проморгавшись и восстановив сетчатку, провал уже стабилизировался в размерах. Из него лился мягкий, теплый свет.