Гвоздарь начал пробираться вдоль стены, перебирая руками по трубе и ища место, где ухватиться получше. Если повезет, то может попасться и лестница. Но труба внезапно сделала резкий изгиб, уходя вниз, под поверхность нефти.
Гвоздарь едва сдержался, чтобы не расплакаться. Он умрет, тут.
Не паникуй.
Если расплачется, ему крышка. Надо думать, а не хныкать, как младенец, но мысли уже путаются, как у пьяного. Эти жуткие испарения. Понятно, как все это окончится. Он еще недолго сможет держаться, продолжая вдыхать отравленный парами воздух, как жук на стенке, но устанет, и его начнет вырубать от паров бензина. И он просто сорвется вниз.
Как же его угораздило найти себе такую глупую смерть? Это же даже не основной бак танкера. Просто какое‑то помещение, залитое протекшей из бака нефтью. Даже смешно, правда. Лаки Страйк нашел нефтяной карман, и полученные деньги дали ему свободу. Гвоздарь нашел такой же, но только для того, чтобы погибнуть.
Утонуть в этих проклятых деньгах.
Гвоздарь едва не рассмеялся. Никто в точности не знал, сколько нефти нашел и смог спереть Лаки Страйк. Он делал это потихоньку, очень долго. Ведро за ведром, пока не набрал достаточно, чтобы выкупить свой контракт и свести с лица рабочие татуировки. И у него осталось еще столько, что он смог стать агентом по найму, продавая места в той самой команде по тяжелым грузам, из которой он вырвался. Не слишком много нефти, и так много хорошего, что на нее можно сделать. Как Лаки Страйк. А Гвоздарь сейчас по горло в этой самой нефти.
– Гвоздарь?
Еле слышный голос вдали.
– Ленивка! – срывающимся голосом отозвался Гвоздарь. – Я здесь! Внизу! Провалился!
Он задрыгал ногами от радости, и поверхность нефти заколыхалась.
Вверху блеснул неяркий зеленый свет светодиодной пасты. Показалось лицо Ленивки с намазанным пастой лбом.
– Проклятье. По полной облажался, Гвоздарь?
– Ага. Облажался по полной, – устало улыбнувшись, ответил он.
– Меня за тобой Пима послала.
– Скажи, что нужна веревка.
Долгая пауза.
– Бапи на это не пойдет.
– Почему?
Снова долгая пауза.
– Ему нужна медь. Он послал меня за медью. До того, как начнется ураган.
– Просто брось мне веревку.
– Когда норму сделаю.
Ее лицо исчезло.
– Пима сказала, что все даст, если я тебя найду. Если тебе нужна помощь.
Гвоздарь скривился.
– Нигде лестницы не видишь?
Снова долгая пауза, пока они оба вглядывались в темноту в тусклом свете краски с ее лба. Ничего. Ни лестниц, ни дверей. Просто помещение с ржавыми стенами, залитое черной жижей.
– Что там с тобой? – спросила Ленивка. – Что‑то сломал?
Гвоздарь затряс головой, прежде чем понял, что она едва видит его.
– Я плаваю в нефти. Ты скажи Бапи, что я тут по горло в нефти. Тысячи галлонов. Она вся его, пусть только меня отсюда вытащит. Много нефти.
Снова пауза.
– Да ну? Много?
Гвоздарь вздрогнул, уловив в голосе хитрой Ленивки холодный расчет, происходящий сейчас в ее голове.
– Ты же не думаешь, что у тебя все получится, как у Лаки Страйка? – окликнул он ее.
– У Лаки Страйка получилось, – ответила она.
– Мы команда, – сказал Гвоздарь, стараясь не выдать страха. – Скажи Пиме, что здесь нефть. По секрету. Если не скажешь, буду являться тебе по ночам и кишки выпущу.
Молчание. Ленивка задумалась.
Гвоздаря внезапно охватила ненависть. Худющая голодная девка, сидящая там, наверху, сейчас имеет над ним полную власть. Помочь или погубить. Сказать Бапи, что от спасения Гвоздаря будет хоть какой‑то прок, или промолчать. А она сидит и думает.
– Ленивка? – окликнул он ее.
– Заткнись. Я думаю, – отозвалась она.
– Мы команда, – напомнил он ей. – Мы поклялись на крови.
Но понял, что сейчас она все подсчитывает. Все плюсы и минусы, все подводные камни. Богатство, огромной лужей разлившееся внизу. Тайный клад, который она может использовать позже, если Норны и Ржавый Святой смилостивятся к ней. Ему хотелось заорать, схватить ее за ворот и стащить вниз. Показать, что это значит – сдохнуть, захлебнувшись нефтью.
Но орать на нее не надо. Чтобы не разозлить. Она ему нужна. Нужно убедить ее, что ей выгодно спасти его.
– Мы можем хранить это в тайне, – предложил он. – Сорвем куш, как Лаки Страйк, вместе.
Снова пауза.
– Ты сказал, что ты в ней плаваешь. Как только тебя увидят, сразу поймут, что ты нашел нефтяной карман.
Гвоздарь скривился. Уж слишком она сообразительная. В этом и проблема с такими девчонками, как Ленивка. Слишком сообразительные, чтобы помогать другим просто так.