– Я бы дождался, когда Зира родит, – вздохнул Тур и пошевелил кочергой угли.
– Тур, – рассмеялся Алан, – тебе не кажется, что пятнадцать лет – слишком большая разница в возрасте?
– Очень хорошая разница, – серьезно кивнул парень. – Отец был старше матери на двадцать лет.
Алан на мгновение замер. Вот и шанс расспросить о Валии.
– А сколько лет ей сейчас?
– Она вышла замуж в пятнадцать. Через двадцать две десятидневки родился я, значит, сейчас ей почти тридцать лет.
– Ты родился раньше срока?
– Нет!
– А сколько длится беременность?
В животе собрался напряженный ком. Здесь же другое количество часов в сутках, и исчисление времени идет по-другому.
– Не знаю, – безразлично пожал плечами Турен. – Завтра спроси у мамы.
– Тур, как ваши отношения? – осторожно поинтересовался Алан.
– Мы разговариваем, – задумчиво произнес парень. – Много разговариваем. Но все время обо мне. О том, что произошло с ней, она не рассказывает. Знаешь, а я не хочу знать, – Тур зло сверкнул глазами. – Я был рабом, я помню… – Алан обнял его за плечи и прижал к себе. – А еще она расспрашивает о тебе.
– Вот как? – неприятно кольнуло в груди.
Дурная привычка всех подозревать!
– Ей интересно, что ты за человек, – Турен хихикнул и зевнул. – Какому богу молишься, Вадию или Ирию? Сколько у тебя детей? И кто такая Зира? И почему ты пропускаешь обеды?
– А ты что?
– Я не вру.
Алан открыл рот, чтобы еще расспросить, но тут дверь в покои слуг распахнулась, и на пороге возник Оська с такой хитрющей и довольной физиономией, что Алан враз заподозрил какой-то подвох. Следом за ним в комнату вошел Берт с большим подносом, уставленным тарелками и кувшинами.
– Кир Алан! Кирена Валия сказала, что вы на ужин не ходили, и велела отнести вам еду.
– Вот-вот… именно это я и хотел сказать, – заговорщицки округлил глаза Турен. – Она все время говорит, что мы мало едим.
– Тур! – закричал Оська, забираясь в кресло. – А тебя Хват ищет во дворе! Ругается.
– Ты опять сбежал от охраны? – укоризненно произнес герцог.
– Ничего, сейчас его рыжий ксененок найдет, – Оська показал язык. – Хват ему нажаловался. А Лисенок злой, он проиграл Руке три боя из трех.
– Ой! Я спать! Папа, можно я через библиотеку пройду?
Турен быстро обулся и исчез за небольшой дверью, соединяющей покои. Герцог кивнул Берту, и тот, подхватив факел, побежал следом.
Алан усмехнулся. Ну какая женитьба? Мальчишка! Он совсем еще мальчишка. Пусть гуляет. А там… может, и правда у него родится дочь, и кто знает… но так далеко Виктория загадывать остерегалась, помня земную присказку: «Хочешь рассмешить богов, расскажи им о своих планах»
Перед сном она напомнила себе не забыть расспросить о сроках беременности в этом мире. Как бы ни сложилась жизнь, куда бы не занесла герцога судьба, но присутствовать при рождении своего ребенка он обязан.
Глава 2
Мужчина – игла, острая и безжалостная,
Женщина – нитка, которая тянется за иглой.
Умная женщина всегда завяжет узелок,
чтобы виден был результат работы иглы.
Умный мужчина не станет резать нить,
пока не сошьет накрепко две судьбы.
Проснулся Алан поздно и долго лежал в кровати, вдыхая аромат заваренных трав – насыщенный, слегка терпкий и горьковатый. Слуги всегда к его пробуждению держали наготове подогретый напиток, с легкой руки герцога получивший название «чай». Солнечный луч скользнул по щеке, и Алан открыл глаза, чтобы с удивлением воззриться на странный предмет, лежащий на подушке рядом с лицом. Длинный узкий мешочек из тончайшей даже на вид кожи был украшен по краю жемчугом и бисером. Виктория с любопытством взяла его в руки. Край мешочка затягивался на манер кошелька золотой тесьмой, но на кошелек это не походило. Слишком узкий и длинный, сантиметров тридцать. Она повертела его в руках и положила обратно.
– Доброе утро, Алан-балан!
Герцог вздрогнул и выругался.
– Оська! Ты что здесь делаешь?
– Смотрю, – хихикнул шут, – как ты мой подарок примерять будешь.
– Примерять?
– Ага.
– И на какое место я его должен примерять?