– Она ничего не хочет! – импульсивно воскликнул Тур. – Она просто… я ей нравлюсь.
– Тур, как ты считаешь, что она будет чувствовать, когда ты женишься на кирене? Кем она будет для окружающих?
– Никто не узнает!
– Да о вашем Рамане только тау не говорят! Запомни, влюбленные не видят никого, зато их замечают все. И еще… – Виктория вздохнула, не хотелось ей это говорить Турену. – Твоя подружка приходила к лекарю, чтобы он вытравил ей плод.
– Это не я!
Алан строго посмотрел на сына, под его взглядом Тур опустил голову.
– Мы уже говорили на эту тему. Я тебя предупреждал. Если ты считаешь, что готов к ответственности, что сможешь воспитать ребенка, значит, ты вырос, и я буду рассматривать варианты твоей женитьбы.
С этими словами Алан вышел из кабинета. В душе Виктория рыдала, но по-другому поступить не могла, парня нужно было приструнить. Конечно, никто его так рано не женит, но ведь подбирать невест можно долго, очень долго.
– Это не его ребенок, – тихо произнес Ворон, пристраиваясь в спину герцога.
– Я знаю, – кивнул Алан.
Виктория лично разговаривала с лекарем, и по всем срокам выходило, что беременность наступила еще до появления Турена в крепости. Но говорить Туру ничего не стала, влюбленный мальчишка все равно бы не поверил. Поэтому она велела Иверту присматривать за девицей, но не вмешиваться.
– Отец!
Турен и Лис догнали их у покоев Эвелин.
– Это не может быть мой ребенок! Я… мы… всего несколько раз…Оно бы еще не проявилось!
– Я знаю, сын.
– Она меня обманывала? – растерянно спросил парень, глядя в пол.
– Спросите у нее сами, – посоветовал Ворон.
– Турен, я люблю тебя. И хочу, чтобы ты был счастлив, но со своими женщинами тебе придется разбираться самому, – Алан потрепал сына по голове. – Ты ведь уже взрослый мужчина.
– Я понял, – кивнул Тур и решительно направился по коридору.
Следом за ним с заскользил Лис.
– Предатель, – прошипел ему в спину Ворон.
Рыжий, не оглядываясь, махнул рукой, очерчивая обережный знак Вадия. Алан вздохнул и постучал в дверь. Эвелин, наверное, ждала за порогом, потому что не успел кулак коснуться полотна двери, как та распахнулась.
– Кир Алан, я решила, вы обо мне забыли!
Невысокая курносая блондинка с живыми и веселыми голубыми глазами просто фонтанировала энергией. Она почти бежала за размашисто шагающим герцогом, но при этом умудрялась задавать массу вопросов.
– А он хорошо рисует?
– Хорошо.
– А правда, что все его тело покрыто вашими инициалами?
– Правда.
– Я не верю, что это сделал мой отец! Зачем ему было вырезать на теле вашего раба ваши же инициалы?
– Он вырезал свои. Вас’Хантер.
– А говорят, что на спине раба вырезано «Алан Валлид». Правда?
– Правда.
– Вот бы посмотреть!
– Нет!
– Почему? Кир Алан, отчего вы всегда такой хмурый?
– Я не хмурый.
– Мне кажется, вы меня не любите.
– Вам только кажется, Эвелин.
– Кир Алан, вы оформили документы на опекунство?
– Да.
– Значит, это вы будете решать, за кого мне выйти замуж?
– Да.
– А где рыжик?
– Сопровождает Турена.
– Он не захотел показать мне лабораторию кира Мара!
– Я запретил.
– Тогда, прошу вас, покажите мне! Я хочу посмотреть на девочку в золотой маске!
– Трупы брат Искореняющий велел сжечь.
– А золото?
– В казне.
– Кир Алан, вы будете сопровождать нас с Валией на завтрашнюю службу в храм?
– Не планировал.
– Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Вы никогда не ходите с нами в храм. Пожа-а-луйста!
– Хорошо!
Эвелин взвизгнула и бросилась герцогу на шею. Виктория едва удержалась, чтобы не шарахнуться. Она терпеливо переждала благодарственные обнимашки, бросая на Ворона предупредительные взгляды, но телохранитель был бесстрастен и серьезен. Это рыжий бы уже тихонько ржал.
Неженка, предупрежденный Бертом, ждал их в мастерской, большой угловой комнате с тремя окнами, стены которой были увешаны картинами, планами, набросками. Раб плавно опустился на колени, как только Алан вошел в помещение. Виктория уже не обращала на это внимания, если ему необходимо такое служение, то ради бога, лишь бы не было больше срывов. Она протянула художнику руку, которую он почтительно поцеловал.
– Леонардо, это кирена Эвелин. Я попрошу написать несколько портретов этой милой девушки. Для женихов, – добавил Алан многозначительно. – И встань уже. Ворон, прикажи подать вина.
Телохранитель вышел за дверь, и Виктория услышала короткие распоряжения. А ведь еще несколько месяцев назад телохранитель заявил бы, что приказывать слугам не входит в его обязанности.