На моих глазах одна из атакующих варн стремительно вытянула длинную шею и распахнула весьма вместительную пасть. Замешкавшийся противник успел разок врезать палицей по морде зверя, но шипы со скрипом скользнули по жесткой чешуе скулы, оставляя рваные царапины, а затем пасть сомкнулась на верхней части туловища шатуна. Отчетливо хрустнула жесткая как дерево плоть под чудовищными зубами, словно раздавили громадного жука. Варна рывком вздернула крокодилью голову, резко мотнула челюстями из стороны в сторону и откромсанная нижняя часть туловища шатуна улетела куда-то за холм, оставляя за собой веер мутных брызг.
Несмотря на общую заторможенность из-за чертовых откатов, сложно не догадаться, что происходит. Варны и вилохвосты — существа Природы, поэтому автоматически нападают на тварей стихии Смерти, не желая видеть их на своих охотничьих территориях. Несовместимые фракции. Хм… Но на Острове Мертвецов столь яростного неприятия друг друга я не заметил. Шаткий баланс, установившийся за долгое время? А сейчас Сезон Бурь взбудоражил всю живность на всех островах локации и ослабил сложившиеся правила?
В любом случае, пока варнам не до меня, оставалось лишь воспользоваться ситуацией — мы с Фурией проскочили незамеченными, оставив шум и гвалт позади.
И стремительно помчались к более крупному очагу следующей схватки.
Ни разу не видел столько варн, собравшихся в одном месте по эту сторону горной гряды. Всегда голодные, готовые сожрать любого неосторожного гостя, сейчас зубастые бестии отдавали предпочтение пожирателям. Целых пять варн рвали крупный отряд выкормышей Древа Смерти в клочья. Громадные твари то резко приседали, вытягивая длинные шеи и щелкая клыкастыми пастями, то, лишенные возможности летать над твердью острова, высоко подскакивали в воздух, чтобы хватануть врагов чудовищными по размеру когтями на нижних конечностях, смахивавших на изогнутые роговые клинки.
Впрочем, бой проходил не так уж гладко, как показалось вначале.
Мы пронеслись мимо трупов двух зверей помельче — бездыханные груды изувеченной серо-зеленой плоти на перепаханной когтями и лапами земле, среди вывороченных камней. Окружив и добивая еще одну зверюгу, десяток шатунов сыпал частый град безжалостных ударов. Шипастые палицы с хрустом проламывали чешую на спине и боках, расплескивая алую кровь, дробили полые кости крыльев, рвали кожистые перепонки. Зверь лишь с трудом шипел, по израненному телу могучего, но полностью обессилевшего создания волнами пробегали судороги агонии, его буквально превращали в отбивную.
Как назло, оба вздымавшихся по сторонам склона были слишком крутыми, каменистыми, плотно заваленными крупными неровными валунами — если по ним пуститься в обход, в поисках более безопасного пути, мы рисковали потерять темп, а Фурия могла запросто переломать лапы, несмотря на всю свою запредельную ловкость и помощь крыльев. Проблема в усталости. Ее маркер полоски тонуса неумолимо полз вниз. И когда достигнет нуля, моя зверюга просто рухнет без сил.
В Бездну.
Мы рванули напрямик, прямо сквозь бой. На этот раз несколько пожирателей нас заметили. Оставив полумертвую варну, они с тяжелым топотом устремились наперерез. Фурия не сплоховала. Вильнуть на сумасшедшей скорости в сторону, прыгнуть прямо над шатуном, отбрасывая грудью занесенную палицу, отскочить вправо…
Одна из сцепившихся с пожирателями матерых варн как нарочно сместилась левее, оказавшись прямо на нашем с Фурией пути — мельтешащие конечности, мелькающее оружие, свист рубящих ударов крыльев и утробный рев.
Увернуться, прорваться мимо на безопасной дистанции мы уже не успевали. Я зло оскалился. Энергии по-прежнему немного, но на пару ударов точно хватит.
“Копье пламени” сорвалось с ладони, гудящим от нестерпимого жара потоком пронзило десяток метров воздуха и буквально разорвало на пылающие куски шатуна-шамана, выставившего в моем направлении тлеющий заклинанием посох. Тем, кто оказался рядом с жертвой, досталось немногим меньше — парочку шатунов отшвырнуло в сторону в виде пылающих головешек. Волна пламени на этом не остановилась, с трескучим гулом устремившись дальше, накрыла ярким желто-красным полотнищем значительный участок местности и всех, кто на нем оказался. Обожженная краем заклинания варна пронзительно завизжала, закрутилась среди врагов в беснующемся пламени, высоко подпрыгнула, раскинув горящие крылья. Пылающий феникс на фоне восходящего солнца.