Олег Арин
РАЗРУШИТЕЛИ МОЗГА (О российской лженауке)
От составителя
До определенного времени не читал предисловий. Всего, что было под заголовком — «от автора», «от составителя», «введение»… Рассуждая: «Ну что мне могут сказать из того, что я не прочту собственно в книжке?». Такое вот снисходительное отношение, фамильярное похлопывание автора по плечу: «Да ладно тебе распинаться, брат Пушкин, чай, не глупее холодильника, сам сумею понять твой замысел».
Подозреваю, что многие поступают так же. Может, это и оправдано, если речь идет о массе современного чтива, содержание которого дешевле затрат на цветную обложку. Но совершенно неприемлемо, если ты берешь в руки работу ученого. Точнее — РАБОТУ УЧЕНОГО, именно так, с большой буквы.
Потому что в этом случае ты имеешь дело с учебником. И предварительное введение здесь необходимо не только для того, чтобы ответить на вопросы «почему написано?» и «о чем написано?» (это-то как раз не самое сложное), а для того, чтобы понять — как этим пользоваться с максимальной эффективностью в повседневной жизни. Своего рода инструкция, но не в стиле «прочитай, а то проиграешь», а скорее в виде дружеских рекомендаций.
Вот совершенно очевидно, что в современной российской жизни «эксперт», «аналитик», «политолог» — стали чуть ли не ключевыми фигурами. Они везде. В газетах, в шайтан-ящике, в интернете. Они размножаются как кролики и готовы прийти к вам на диван, чтобы выполнить основную, в их понимании, задачу — обоснование политических решений современного российского руководства в глазах общества.
На наших глазах, в короткий срок сформировалось целое сообщество людей, которые объясняют нам, в чем наши интересы и почему этим интересам отвечают ликвидация бесплатного здравоохранения и образования, повышение цен и тарифов, сомнительные внешнеполитические решения — словом, все, что отвергает наш разум.
Обязательным атрибутом эксперта является авторитет (хотя бы и фальшивый), полученный в какой-то области и подтвержденный формальными титулами или хотя бы созданным в общественном мнении мифом.
Ортега-и-Гассет в «Восстании масс» писал об этом новом типе ученого: «Его нельзя назвать образованным так как он полный невежда во всем, что не входит в его специальность; он и не невежда, так как он все таки «человек науки» и знает в совершенстве свой охотный уголок вселенной. Мы должны были бы назвать его «ученым невеждой», и это очень серьезно, это значит, что во всех волосах, ему неизвестных, он поведет себя не как человек, незнакомый с делом, но с авторитетом и амбицией, присущими знатоку и специалисту».
И ценность для политиков участия со стороны такого «эксперта» в пропагандистских акциях никак не связана с уровнем его профессионализма. Одобрение «ученого» носит для власти харизматический характер.
По доброй русской традиции мы и здесь обезьянничаем: «Обоснование решений ссылками на результаты исследований комиссии ученых приобрело в США символическую ритуальную функцию, сходную со средневековой практикой связывать важные решения с прецедентами и пророчествами Священного Писания», — пишет один из социологов науки.
И здесь уже наивно говорить о научной ценности работ и выступлений таких «экспертов». С одной стороны, более-менее сегодня в России изучается лишь то, на что выделяются финансовые ресурсы. А кто «девушку ужинает, тот ее и танцует». Прибавьте к этому стремительное усиление влияния различных внешних сил, «переформатирование» интеллектуальных элит, в том числе национальных аналитических кадров «в рамках» выгодных только этим внешним силам схем, институтов, алгоритмов и стратегий развития.
С другой стороны, в нынешнем «экспертном сообществе» могут удержаться только те, кто говорит «то, что нужно». Будем справедливы — это не обязательно продажные люди (хотя часто это так), это люди, отобранные после изучения их установок. Эксперты, которые могут сказать что-нибудь «не то», вычищаются моментально и необратимо. «Общеизвестно, что ученый, который работает для правительства или для промышленной фирмы, никогда не высказывает публично своего мнения, если нет приказа начальства выступить в защиту интересов организации. И, разумеется, начальство может заставить выполнить это условие, в чем могли убедиться на собственной шкуре многие ученые», — отмечает английский социолог науки Б.Барнес. Вот такой вот «естественный» отбор, такие вот условия сохранения места «под солнцем» или, как модно сейчас говорить — «в обойме».
В итоге, в таких условия собственно здравые идеи отбрасываются или продолжают тонуть в общем потоке конъюнктурного информационного мусора. Этот мусор успешно подхватывается и распространяется средствами массовой информации, тем самым влияя на формирование общественного мнения и определяя политику.